Российский либерализм: идеи и люди

После войны С. В. Панина жила на ферме Толстовского фонда в штате Нью-Джерси, помогая А. Л. Толстой готовить к печати ее мемуары. Изредка приезжала в Нью-Йорк поработать в Публичной библиотеке. Тогда ей было уже почти восемьдесят, и она «как-то физически съежилась, но духом была еще удивительно молодой и бодрой». К своему племяннику Г. И. Васильчикову, тогда работавшему в ООН, Панина приходила порой пообедать. И неизменно – с маленьким чемоданчиком, которым, говорила она, «ограничивалось все ее земное имущество». Не имея собственной квартиры, она переезжала то к одним знакомым или родственникам, то к другим. И никогда от нее не слышали ни слова сожаления об утраченных богатствах или жалобы на трудности судьбы. В 1948 году Софья Владимировна написала воспоминания «На Петербургской окраине» и направила их в нью-йоркский «Новый журнал», с тем чтобы они были опубликованы там после ее смерти.

Последний штрих в биографию графини Паниной вносит Г. И. Васильчиков: «Весной 1956 года с тетей Софьей Паниной приключился удар, она долго и мучительно болела, меня к ней уже не подпустили, и она скончалась 13 июня того же года». Графиня Софья Владимировна Панина похоронена на кладбище православного Ново-Дивеевского женского монастыря близ городка Спринг-Вэлли (штат Нью-Йорк, США).

Николай Иванович Астров: «Свободная личность в правовом государстве…»

Виктор Шевырин

В 1934 году на Ольшанском кладбище в Праге, на чужбине нашел свое последнее пристанище Николай Иванович Астров – человек, которого в начале ХХ столетия знала вся Россия. Но c тех пор много воды утекло, и теперь имя Астрова, к сожалению, мало что говорит нашему современнику.

Н. И. Астров родился в 1868 году в семье врача. Друзья, те, кто знали его семью, всегда вспоминали «Детство и отрочество» Толстого – в таком доме он вырос, от него взял все доброе. Мягкость Астрова и, одновременно, резкость в защите принципов воспитаны его семьей, «мягкой и светлой, но и лишенной всякого оппортунизма. Эта семья дала ему основы изумительного бескорыстия, великодушия, безусловной нравственной чистоты и безукоризненного джентльменства». В 1890 году он окончил гимназию, а спустя четыре года – юридический факультет Московского университета. Тогда же стал кандидатом на судебные должности при Московском окружном суде. В сентябре 1894 года был избран мировым судьей, а в мае 1897-го – городским секретарем. Им он пробыл до 1907 года и в качестве такового имел сильное влияние на городского голову князя В. М. Голицына. Свое влияние и авторитет Астров распространил и на городскую думу. Особенно это чувствуется начиная с 1905 года, когда он стал гласным Думы, а вслед затем – гласным Губернского земского собрания и одним из лидеров «прогрессивной группы».

Во многом благодаря Астрову Московская городская дума приняла 30 ноября 1904 года свое знаменитое заявление, ставшее своеобразным политическим рубиконом: дума встала в оппозицию правительству. Известный московский предприниматель и гласный думы Н. П. Вишняков, который придерживался весьма консервативных политических взглядов, признавал этот факт. Он находил, что Астров – «человек очень неглупый, себе на уме, хитрый, с отличной выдержкой», «все время командовал князенькой» – городским головой кн. В. М. Голицыным. По воспоминаниям самого Астрова, влиятельный московский либерал Л. В. Любенков предвидел эту ситуацию, когда еще только уговаривал Николая Ивановича занять место секретаря: «Хорошо, что ты станешь секретарем Московской думы, да еще при мягком Голицыне. Все ты заберешь в свои руки. Ты с характером и с волей. Влияние твое будет большое».