Российский либерализм: идеи и люди

В то же время контакты с либеральной общественностью призваны были политически воспитывать и консолидировать торгово-промышленные круги на платформе западного либерализма. «Нам, очевидно, – писал П. П. Рябушинский одному из участников „бесед“, – не миновать того пути, каким шел Запад, может быть, с небольшими уклонениями. Несомненно одно, что в недалеком будущем выступит и возьмет в руки руководство государственной жизнью состоятельно-деятельный класс населения. С этой точки зрения мне и представилось экономическое собеседование как первый зарождающийся политический клуб, и, как за таковыми, за собраниями можно признать пользу общесословную».

Предприниматель все громче заявлял о себе на общественном поприще. «Экономические беседы» способствовали расширению кругозора деловых людей, укрепляли в убеждении, что именно им, а не отживающему дворянству предстоит сыграть роль авангарда российской истории. Были полезны они и для интеллектуального мира, который убеждался в творческой созидательности предпринимательской инициативы. Широко освещаемые в прессе экономические собеседования получили большой резонанс. Недаром к ним враждебно отнеслись как в правительственных сферах, недовольных претензиями московских толстосумов на участие в выработке государственной экономической политики, так и в социалистической леворадикальной среде, опасавшейся роста популярности буржуазии в обществе под влиянием «братания науки и миллионов», как называл «беседы» В. И. Ленин.

В 1912 году, во время избирательной кампании в IV Государственную думу, возникло новое политическое течение, к которому примкнул и Павел Рябушинский. «Внепартийной группой прогрессистов» именовали себя участники коалиции, объединившей деловые круги; она занимала положение между слишком левыми кадетами и чересчур проправительственными октябристами. Модель общественного развития прогрессистов предполагала: создание сильного правового государства и оптимально функционирующей рыночной экономической системы; проведение комплекса политических и социальных реформ; осуществление активной внешней политики, основным вектором которой должна стать последовательная защита национальных интересов страны. Их политический идеал сводился к конституционно-парламентскому монархическому режиму, основанному на четком разделении трех ветвей власти: законодательной, исполнительной и судебной, – независимых друг от друга, но вместе составляющих единый организм правового государства. От кадетской программу прогрессистов отличали: принципиальный отказ от лозунга всеобщего избирательного права, уклончивость в вопросе о равноправии национальностей и повышенное внимание к «защите народно-хозяйственных интересов».

Учитывая исторический опыт западноевропейских стран, прогрессисты предлагали собственный вариант экономического развития страны, изложенный на страницах «Утра России». В условиях капиталистической модернизации, по мысли Рябушинского и его единомышленников, должно быть коренным образом изменено соотношение между аграрным и промышленным секторами. «Вся история доказывает одно: как только наметилась противоположность интересов между классами землевладельцев и классом торгово-промышленным, знамя прогресса никогда не переходило в лагерь землевладельцев». Поэтому главная задача всех прогрессивных групп российского общества – «борьба с аграриями и аграрной идеологией». Приоритетами новой системы ценностей становились создание индустриальной частнопредпринимательской экономики и выделение центральной фигуры общественного прогресса в лице либерально мыслящих представителей предпринимательского класса.

Возникает естественный вопрос: в какой мере предложенный путь развития, повторяя фазы, пройденные другими народами, сохранил бы при этом национальную специфику? Ответом является выраженный старообрядческий дискурс, который присутствовал в идеологии и практической деятельности лидеров российской буржуазии начала ХХ века. Решение назревших проблем виделось П. П. Рябушинскому в синтезе староверческих традиций национальной культуры с институтами современного капитализма и гражданского общества. Этот тезис не был утопичен, так как подразумевал реальные цели – освобождение народа из-под гнета бюрократии и успешную интеграцию в современную рыночную экономику. Прогрессисты пошли дальше других либералов в попытках вывести страну на путь буржуазных реформ – единственный вариант развития, который в тех условиях мог предотвратить революцию. Их альтернативная модель национального развития отвергала имперскую традицию централизованной модернизации и апеллировала к национальным духовным традициям.