Роза и Крест

Она не поняла, как много времени прошло, прежде чем в грудную клетку неистово, одурело ударило сердце, как птица в западне, в панике налетевшая на преграду. Удар, еще удар, прямо по ребрам. Этот бой отзывался гулкими вибрациями в обиталище ее души, как молитва в стенах пустого храма. Глубокий судорожный вдох утопающего, сумевшего выбраться на берег из бушующего океана. Выдох. Взгляд назад. Черт подери! На тумбочке у изголовья кровати за ее спиной бился мобильный телефон, звонивший в режиме вибрации. Черт подери!

Фрида выдохнула и закрыла руками лицо. Потом резко встала, подошла к телефону и с размаху запустила его в стену. Он не разбился, продолжая жалко трепыхаться на полу. Черт с ним. Она дошла до ванной, оперлась руками о края раковины и посмотрела в зеркало. В нем отражались огромные, до предела распахнутые глаза, абсолютно белое лицо и такие же белые губы. Еще никогда Фрида не видела таких молочно-белых губ. Она склонилась над раковиной и открыла холодную воду.

Умывшись, она обошла квартиру, стараясь двигаться быстро и шумно, лишь бы только не прислушиваться лишний раз к пугающей тишине. В квартире никого не было. Она проверила дверь, та была закрыта, один из замков срабатывал автоматически при захлопывании. Связку Фрида обнаружила в своем клатче, валявшемся на полу в коридоре. Она закрылась на все запоры, оставив в скважине ключ. Теперь нужно было собраться с мыслями и решить, что делать дальше.

Заварив крепкий кофе, она выпила его в несколько глотков и направилась в ванну. Скинула одежду, села на дно белоснежной посудины, обхватив колени руками, включила душ. Вода лилась на темя. Фрида пыталась успокоиться и подумать, но мозг отказывался анализировать события последних дней ее жизни. В голове было пусто, и лишь животный инстинкт твердил: ты в опасности, Фрида.

Она вернулась в комнату, натянула свою бесформенную тунику, носки, сползла по стене рядом с тем местом, где валялся проклятый телефон, и села на пол. Фрида замерла, обхватив руками колени, глядя на небо сквозь оконное стекло. Снова и снова телефон начинал жалобно биться, но Фриде не было до него никакого дела. В ее голове по-прежнему было тихо и пусто. Но вдруг мелькнул страх — скоро начнет смеркаться. Тогда ее сознание выдало одну ясную, четко оформленную мысль: «Так не может больше продолжаться. Мне нужна помощь». Она протянула руку к телефону и увидела несколько пропущенных вызовов с незнакомого номера и один от Осириса. Он-то ей и нужен! Кто еще из ее знакомых мог бы быстро вникнуть в суть происходившей в ее жизни дикости?

Набрав его номер, она говорила устало, словно объясняя очевидное: «Мне нужна ваша помощь. Вы не могли бы встретиться со мной так скоро, насколько это возможно?». Не задавая лишних вопросов, он пообещал подъехать к ее дому через 20–30 минут.

Приглашать гостя в квартиру Фрида не стала. Во-первых, она не любила, когда чужие люди переступали порог ее святилища. Во-вторых, ей самой сейчас очень хотелось покинуть стены, которые больше не гарантировали ей защиту. К тому же ситуация могла показаться неоднозначной. Она вышла из подъезда и юркнула в салон машины Мирослава. Погода была пасмурной, сверху срывались редкие капли, небо над столицей имело ровный серый цвет, словно город накрыли алюминиевой крышкой. Ветер гулял по земле легко, но упрямо, предвещая грозу.

Салон машины Погодина оказался уютным благодаря маленькому пространству и присутствию живой души. Фрида свернулась на сиденье калачиком, спрятала ладони в тонкие рукава и начала говорить. Она говорила о знакомстве с Давидом, о его заказе, о странностях, которым поначалу не предавала значения. Наконец рассказ дошел до событий вчерашней ночи и ее сегодняшнего пробуждения в собственной квартире. Потом она предъявила ему перебинтованное запястье.

Мирослав слушал не перебивая. Он смотрел вперед сквозь лобовое стекло, правой рукой сжимая руль. Фрида могла бы подумать, что он и вовсе не придает значения ее болтовне и слушает вполуха, если бы он не хмурился, глаза его не наливались бы цветом, как небо перед грозой, и рука не сжимала руль все сильней. Когда она договорила, он повернул к ней лицо, сосредоточенное и серьезное, в синих глазах словно сгустились тучи. Фриде чудилось, что она может разглядеть в них небо с картин Айвазовского.

— Расскажите мне все, что знаете о Давиде, его фамилия, как он выглядит, где живет, чем занимается, как с ним связаться и где найти? И еще… Я думаю, вам лучше пока не оставаться одной, тем более в своей квартире.

От последней фразы Фрида смутилась, почувствовав, как щекотнуло в груди. Но она не подала вида и принялась деловито отвечать на вопросы. Фамилии Давида она не знала, рода занятий тоже, связь держала по контактам, оставленным на визитке, где значились лишь имя и телефон. Точного адреса назвать она также не может, зато постарается показать место, в котором побывала вчера. Что касается его внешности, то ей проще сделать портретный набросок, чем описать ее на словах.