Роза и Крест

Погодин принял решение быстро: сейчас Фрида поднимется домой, переоденется, захватит визитку, набросает карандашом портрет Давида на скорую руку, потом они поедут разыскивать место, в котором она побывала ночью. Фрида кивнула и выпорхнула из машины.

Оставшись в одиночестве, Мирослав достал телефон и набрал номер майора. «Абонент не отвечает или временно недоступен», — послышалось в трубке. Плохо, но сейчас нельзя терять времени. «Не знай! Для невинности законны все пути. Чистая глупость — Ключ к Посвящению. Безмолвие взрывается восторгом. Не будь ни мужчиной, ни женщиной, но двумя в одном. Храни молчание, дитя в синем яйце, и ты да вырастешь в держателя копья и Грааля! Блуждай один и пой! Во дворце короля тебя ждет его дочь», — в его голове непонятно к чему пронеслась цитата из «Книги Тота», относящаяся к карте «Дурак».

Фрида выбежала из подъезда через двадцать минут. Изящная, гибкая, в черных облегающих джинсах и черной же короткой куртке из легкой кожи. Несмотря на внешнюю хрупкость, в ней чувствовалась сила. Мирослав залюбовался. «Дикая пантера», — подумал он, когда она мягко скользнула в салон и тряхнула блестящими волосами, смахивая капли дождя.

— Вот, — она протянула ему набросок.

Давид на нем был как живой. Фрида сумела передать даже его особенный прищур и не поленилась в деталях воссоздать булавку в шейном платке. Кажется, эта булавка заинтересовала Мирослава даже больше, чем сам портрет.

— А вот и Маг, — проговорил он, разглядывая рисунок.

— Маг?

— Да, Маг, он же Фокусник. Булавка в его платке имеет форму кадуцея, посоха Меркурия: две змеи, обвивающие крылатый посох. В Таро Тота кадуцей — символ Мага. Если вы обратили внимание, то на карте «Маг» на заднем плане изображен именно кадуцей. Оккультисты считают его символом ключа, отворяющего предел между тьмой и светом, добром и злом, жизнью и смертью.

— Я еще не дошла до этой карты, — призналась Фрида.

— А визитка?

— Я ее не нашла, непонятно куда забросила, творческий беспорядок и все такое, — улыбнулась она. — Но номер телефона Давида записан в моем мобильном, а больше на визитке ничего и не было.

— Нужно ехать, — решил Мирослав и нажал на педаль газа. Машина мягко двинулась вдоль дворов. Уже выехав на Ленинградку, куда их привели указания Фриды, Мирослав выжал 120 километров в час, и они покатили в сторону области.

Погодина потряхивало от нетерпения. Неужели разгадка убийств совсем близко? Что за человек этот Давид — буйно помешанный или носитель неких сакральных знаний? Что стоит за его финансовым положением и социальным статусом? По словам Фриды, его размах действительно очень велик. Куда может привести ниточка, тянущаяся от него, если без лишнего шума, аккуратно проследить ее путь? Маг… Что там писал Кроули про Мага? Кажется, так: «Эта карта изображает Мудрость, Волю, Слово, Логос, которым созданы миры. (См. Евангелие от Иоанна, гл. 1). Она представляет принцип Воли. Коротко говоря, это Сын — действенное проявление идеи Отца. Это мужское соответствие Верховной Жрицы…». Ключевая фигура и главное действующее лицо. Что еще? «Вполне логично также, что, будучи Словом, он есть закон причины, необходимости и случайности: это тайный смысл Слова, сущность Слова и условие его произнесения. Поэтому, а особенно благодаря своей двойственности, он представляет и истину, и ложность, и мудрость, и глупость. Неожиданный, он расстраивает любую устоявшуюся идею и поэтому выглядит ловким хитрецом. Творец, он лишен совести. Если не может достичь своих целей честным путем, он прибегает к одурачиванию… Его невозможно понять, потому что он — Бессознательная Воля…». Но что он задумал? Если убийства происходят параллельно с написанием картин, значит ли это, что он пытается наделить полотна определенной силой, чтобы использовать их для какого-то особого ритуала? Дьявола он что ли собрался вызывать в центре Москвы, в самом деле?

Когда МКАД осталась далеко позади, Фрида распорядилась съехать на проселочную дорогу. Заграничный спорткар с низкой подвеской то и дело напарывался буржуйским брюхом на российские колдобины. «Ну и местечко… Здесь бесчинствуй сколько угодно, все равно никто не услышит, хочешь — оргии устраивай, хочешь — мессы», — подумал Мирослав, лавируя по ухабам вдоль высоких ветвистых деревьев, растущих у дороги. Пока они двигались по главному шоссе, то там, ту тут мелькали недостроенные коттеджные поселки и разномастные дома, но район, кажется, только-только начали осваивать застройщики. Готовых строений, в которых могла угадываться жизнь, почти не встречалось. Дорога, на которую указала Фрида, казалось, и вовсе вела в никуда.

— Вы уверены, что мы едем правильно? — уточнил он.

— Да, я точно помню эту дорогу. Наверное, Давид специально построил дом в безлюдном месте. Думаю, его вряд ли прельщает добрососедский образ жизни.

— Как долго еще ехать? — спросил Мирослав.

— Почти приехали.