Рождение таблетки. Как четверо энтузиастов переоткрыли секс и совершили революцию

Д есятого июня тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года, после двухмесячного рассмотрения заявки «Г. Д. Сёрла и Ко», FDA разрешило продажу эновида для лечения бесплодия и нарушений менструального цикла. Примерно в то же время препарат был одобрен в Англии под торговой маркой «Энавид».

Пинкус и команда «Сёрла» пришли от этого в восторг, как и Сэнгер с Мак-Кормик. «Сёрл» начал рекламировать препарат в медицинских журналах с помощью изображения западноафриканской ритуальной куклы, символа плодородия, с такой подписью: «Эти предметы, наделенные, согласно поверью, магической силой, молодые женщины племени носят с собой, когда хотят забеременеть». Желая избежать споров хотя бы на время, «Сёрл» рекламировал препарат как подарок для бесплодных женщин. «Эновид», говорилось, поможет женщинам регулировать месячные. Наладив менструальный цикл, они сильно повысят свои шансы забеременеть, обещала компания.

Такова была официальная версия. Пусть женщины обнаружат эновид; пусть увидят, что он безопасен. Пусть его прописывают врачи. Пусть все поймут, что он работает – как регулятор менструального цикла и, да, между прочим, как средство предохранения тоже. Весть разлетится – от пациентки к пациентке, от врача к врачу, а «Сёрл» пока будет тихонько готовиться продавать препарат как первый в мире научный способ контроля рождаемости.

Пинкус не мог ждать. В июне он поехал в Швецию и выступил с хвастливой речью, широко освещенной газетами, что разработал «почти стопроцентно эффективную таблетку для предотвращения беременности». Рок, все еще в тревоге по поводу гнева католической церкви, спешно отправил ему телеграмму. «ПРЕДЛАГАЮ ЗАКРЫТЬ РОТ», – гласила она.

Пинкус этого не сделал. Вместо этого он дал интервью популяризатору Альберту К. Мэйзелу. Статья появилась в августовском выпуске журнала «Ледиз Хоум» – издания с тиражом более четырех миллионов, самого популярного в мире женского журнала и одного из самых популярных журналов вообще. Мэйзел предложил читателям подробное, в три страницы, описание «блестящей и усердной» работы, которую выполнили Пинкус с сотрудниками, разрабатывая «новый гормональный препарат… для широкого и долгосрочного использования с целью контроля фертильности».

Руководство «Г. Д. Сёрла» было в ярости. За полгода до этого «Сёрл» финансировал симпозиум, куда позвал ведущих ученых-репродуктологов и гинекологов страны, надеясь рассказать им об эновиде и завоевать их поддержку. Компания обещала, что материалы, представленные на симпозиуме, публично распространяться не будут. Теперь ученые писали Сёрлу, спрашивая, почему подробности появились в широкой печати – и не где-нибудь, а в «Ледиз Хоум». А. С. Уинтер в ответ извинялся, объясняя, что компания не инициировала статью и не сотрудничала с автором. Но Уинтер знал, кто сотрудничал. Гуди Пинкус и писатель Мэйзел были старыми друзьями. И действительно, незадолго до того, как статья появилась в «Ледиз Хоум», Пинкус включил Мэйзела в зарплатную ведомость Вустерского фонда как специалиста по рекламе.

• • •

Пинкус снова наступил на грабли – точно так же, как двадцать лет назад в Гарварде, когда статья в «Кольерс» пустила под откос его академическую карьеру. Но в этот раз он, чтобы оповестить мир о своей захватывающей, пугающей и вовсе не завершенной еще работе, воспользовался не научным журналом, а мейнстримовым изданием. И сейчас ставки были намного выше. «Г. Д. Сёрл» и Катарина Мак-Кормик потратили сотни тысяч долларов на поддержку работы над таблеткой – и вот, только что FDA разрешило ее к продаже. Неважно, что одобрено было не противозачаточное средство, а лекарство от расстройств менструального цикла, главное – эновид работал как противозачаточное и был теперь легален. Руководители «Сёрла» опасались волны недовольства, которая могла привести к бойкоту продуктов и падению акций компании.

«Сёрл» продолжал действовать осторожно. С июля тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года компания предлагала эновид только врачам Западного побережья. Препарат рекламировался как регулятор месячных, но продавцы не скрывали других его полезных свойств. Федеральные законы управляли действиями фармацевтических компаний – но не врачей. Раз препарат одобрен, для какой угодно цели, его можно свободно прописывать («не по инструкции»[47], как выражаются медики).

«Вообще говоря, – сообщал Пинкус в письме Сэнгер, – любой врач может выписать его [эновид] с любой целью, которую сочтет обоснованной».

Другими словами, с выпуском эновида на рынке впервые появилась доступная противозачаточная таблетка, пускай пока и неофициально, пускай открыто никто ее так и не называл.

Однако это не означало, что работа Пинкуса завершена.