Далее он предположил, что аудитория, вероятно, задается вопросом, он за деторождение или против. Рок сказал, что он определенно выступает не только за рождение детей, но и за сам секс. Сексуальное желание – «тот импульс, что Адама подвигает отдавать, а Еву принимать», – следует пестовать, а не подавлять. У других млекопитающих, объяснял он, побуждение к сексу происходит только в «нижних нервных центрах», тогда как у людей оно направляется наверх, от паха к лобным долям, где «неразрывно сливается» с чувством, которое мы называем любовью. Без этого инстинкта, побуждающего любить, сказал он, человек не лучше животного. Он спрашивал: «Но почему, если секс столь естественен, женатый человек может по своему желанию или по чужому требованию сдерживать его проявления или его последствия? Ответ на этот вопрос очень неприятен, но неизбежен: если никак не ограничивать плодовитость, то даже в моногамной семье, развившейся ровно для этой цели, в результате нормального выражения сексуального инстинкта сливается больше яйцеклеток и сперматозоидов, чем большинство родителей способны гарантировано взрастить или чем может принять наша планета».
Но решение, сказал он, не в том, чтобы люди переставали заниматься сексом. Этот импульс слишком силен, чтобы можно было его подавить. И даже если муж с женой смогут подавить свои порывы, без секса остынет любовь. Но есть способ позволить супругам наслаждаться сексом и при этом не заводить детей больше, чем им хочется. Выход, сказал он, в том, чтобы найти «средство предохранения не менее эффективное, чем воздержание, но без присущих последнему недостатков».
Такой контрацептив не изобрести случайно. Потребуются инвестиции, сказал он. В тысяча девятьсот пятьдесят третьем году федеральное правительство потратило тридцать миллионов долларов, пытаясь остановить ящур, сообщил слушателям Рок. Еще два миллиарда ушло на разработку ядерного оружия. Он заключал: «Если бы на исследования человеческой репродукции мы могли собрать хотя бы одну тысячную от этого, то гарантировано овладели бы величайшим из когда-либо изобретенных способов защиты счастья и прочности отдельных семей и тем самым – всего человечества. Это предотвратило бы саморазрушение Человека в голоде и войне. Если мы откроем этот способ в ближайшее время, водородная бомба станет ненужной. Время требует действий; а талантов вокруг достаточно. Привлечем их, мобилизуем их долларами и преданностью».
Рок, видимо, считал, что агитирует единомышленников. И действительно, уж от кого ему было ожидать поддержки призыва к действию, как не от руководителей и врачей «Планирования семьи»? И уж точно эта организация могла бы выделить два миллиона на финансирование.
Но «Планирование семьи» уже не было столь радикально настроено, как прежде. В пятидесятых либерализм уже вышел из моды. Экономический кризис кончился, и зарплаты американцев росли, однако бедных семей рабочего класса это почти не коснулось. Профсоюзы теряли влияние, начались нападки на левых. Радикальный феминизм, как у Маргарет Сэнгер, не только потерял популярность, но и стал опасным. Когда сенатор Джозеф Маккарти начал борьбу с инфильтрацией коммунистов в американское общество, нацию поглотила истерия. Лидеры движения за контроль рождаемости, как и многие прочие либеральные активисты, приглушили голоса. В пятидесятых от женщины все еще требовалось служение мужу: если брак распадался, почти всегда винили жен. Если муж слишком много пил или водил романы на стороне, видимо, он так спасался из постылого дома. Если женщина не могла сделать счастливым своего мужчину, значит, она недостаточно старалась. «Два больших шага должна сделать женщина: помочь мужу выбрать цель жизни и включить мозги под красивой прической, чтобы ее достичь, – писала миссис Дейл Карнеги, жена писателя, автора бестселлеров в жанре “Помоги себе сам”, в журнале “Беттер Хоумс энд Гарденс” в пятьдесят пятом году. – Посмотрим правде в глаза, девочки. Этот замечательный человек, живущий в вашем (и в моем) доме, – это он строит этот дом, строит ваше счастье, это он создает возможности для ваших детей».