Рождение таблетки. Как четверо энтузиастов переоткрыли секс и совершили революцию

Но даже самые верные католики уже испытывали сомнения. Когда опрос журнала «Католик Дайджест» показал, что более половины верующих не рассматривают «механические средства предохранения» как нечто по существу греховное, Поль Бюссар – священник, руководивший журналом, – так обеспокоился, что решил результаты не публиковать. К одна тысяча девятьсот пятьдесят пятому году тридцать процентов католичек признавались в использовании той или иной формы предохранения, помимо календарной и воздержания. Увеличивалась численность католиков, игнорирующих в этом вопросе учение церкви, и многие верующие перестали регулярно исповедоваться и причащаться. В письмах к редакторам католических журналов и в беседах со своими священниками католички выражали недовольство.

«Я родила семь детей за восемь лет, несмотря на отчаянные и неудачные попытки предохраняться по календарю, – писала одна женщина. – Несправедливо, что нам, принявшим на себя все обязанности брака, приходится практиковать воздержание».

На это святые отцы прописывали молитву и таинства. Женщины, чувствуя, что их религиозные учителя не идут на диалог, отвечали прямо: откуда при восьми детях взять время на таинства? Были и другие священники – говорившие женщинам из своей паствы, что церковь может и ошибаться в этом вопросе, но и этот подход тоже имел неприятные отдаленные последствия.

«Церковь учила меня, что если будешь предохраняться, то лица твоих нерожденных детей будут преследовать тебя на смертном одре, – вспоминала Лоретта Маклафлин, выросшая в Бостоне и ставшая журналисткой и биографом Джона Рока. – Когда мне было девятнадцать лет, я поспорила со священником. Я сказала: “Я не верю в это”. Священник мне ответил: “Ну и не стоит беспокоиться”, – и ушел». Маклафлин была так взбешена такой «бесцеремонностью» и таким пренебрежением к ее тревогам, что никогда больше не исповедовалась и скоро перестала ходить к мессе.

В тысяча девятьсот пятьдесят шестом году руководство Ватикана признало ширящийся разрыв между высшим духовенством церкви и рядовыми верующими. Об этом говорили священники, писали газеты и журналы. Знали иерархи и о разработке противозачаточной таблетки, в создании которой участвует врач-католик. Если таблетка выйдет на рынок, Ватикану придется сделать выбор – продолжать сопротивляться контрацепции или смягчить свою позицию. Джон Рок надеялся, что сможет убедить духовенство своей церкви выбрать последнее. Тем временем он нашел способ разрешить – во всяком случае, временно и для самого себя – моральное затруднение, связанное с испытаниями оральных контрацептивов в весьма религиозных католических городах Пуэрто-Рико. Да, церковь запретила предохраняться химическими средствами, но отчетливого запрета на эксперименты никогда не звучало. А он, строго говоря, давал пациенткам таблетки не для предотвращения зачатия, а только чтобы узнать, действуют ли препараты.

Как-то раз другой врач-католик сказал, что Рок наивен, что церковь никогда не примет противозачаточную таблетку, как бы хорошо она ни действовала, как бы ни была похожа на календарный метод и как бы яростно Рок за нее ни боролся. Рок, возвышавшийся над молодым врачом, помолчал, смерил его взглядом с головы до ног, и только потом ответил.

«До сих пор вижу, – вспоминал А. С. Уинтер, – как Рок стоит перед ним, собранный, твердо на него смотрит, а потом говорит таким голосом, что душа в комок свертывается: “Молодой человек! Моя церковь может намного больше, чем вы думаете”».

Глава двадцать четвертая

Испытания

В феврале одна тысяча девятьсот пятьдесят шестого Пинкус прилетел в Пуэрто-Рико – спасать проводимые там испытания. Все студентки и медсестры ушли. Их пытались запугивать – не помогло, и Пинкус не видел смысла пытаться их вернуть. Нужен был новый подход.

Прибыв в Сан-Хуан, он встретился с Эдрис Райс-Рэй. Она тогда занимала две должности: медицинского директора Ассоциации планирования семьи и директора учебного центра для медсестер в районном медпункте Рио-Пьедра (что означает «река камней»), нищем районе Сан-Хуана. Эта двойная роль делала Райс-Рэй идеальным проводником в Пуэрто-Рико для Пинкуса и Рока. Она знала, как обращаться с местными жительницами, участвовавшими в испытаниях. Она была знакома с врачами и социальными работниками. Мало того, она сотрудничала с местными властями, которые могли предложить защиту, если работа встретит неприязненное отношение. У Райс-Рэй – друзья называли ее Эди – было нечто общее с Пинкусом, Роком, Сэнгер и Мак-Кормик: бунтарский дух. Она отказалась от беспроблемной медицинской практики в Чикаго из-за убеждения, что женщинам необходим доступ к контрацепции. Она верила, что контроль рождаемости поможет женщинам преодолеть фундаментальное гендерное неравенство, освободит их и даст возможность получать образование, делать карьеру, больше заниматься здоровьем и образованием детей. Ей нравилась идея научного подхода к контролю рождаемости, и она была в восторге, что Пинкус над этим работает. Но насчет испытаний на пациентках у нее были сомнения.