Розовый дельфин (сборник)

– Как мой эмоциональный эквивалент. – Ей в голову приходили замечательные мысли.

И это была замечательная голова.

И мне уже тогда и до конца был дорог этот мозг.

Мне был необходим этот разум, как таблетка от скуки.

От привычки.

От времени.

От ада.

От одиночества.

Короче, от синонимов.

Я понял это очень быстро, поэтому так вероломно разрушал чужую жизнь. Стараясь не думать о мирно спящем где-то неподалеку мне подобном.

Инстинкт самосохранения.

Чтобы выжить, таблетку часто приходится отнимать.

– Ты веришь в Бога? – неожиданно спросила она.

– Да.

– Многие не верят.

– А ты?

– Верю.

– И я.

– Почему?

– Если есть бес, значит, есть Бог.

– Почему есть бес? – Она постоянно фиксировала изменения моих глаз. Она умела определять по этим данным эмоциональную сторону моей правды. И отличала ее от чего бы то ни было.

– Он постоянно уговаривает меня сделать что-либо. Даже выпить лишнюю чашку кофе.

– Думаешь, это бес?

– А кто?

– Наверное, ты прав. – Новая чашка в красивые пальцы. – Время сигареты?

– Только когда мне скучно.

– Хороший индикатор, – оценила она, – отношений между людьми.

– У меня есть приятель, – сказал я. – Его спутница представляет собой набор плат и механизмов, он говорит, что его собственная личность настолько сложна и многогранна, что с глупой женщиной он жить не сможет, а аналогичная ему так же немыслима, потому что он едва выдерживает собственные заскоки.

– Робот? – широко распахнулись глаза девушки.

– Самообучающаяся программа, – подтвердил я. – Он считает, что так проще. Робот не может быть тупым, потому что он робот, кроме того, он эмоционально сбалансирован, он понимает только позитивные эмоции. При этом ты сам выбираешь себе внешность, так сказать, вызываешь к жизни свой идеал, определяешь базу представлений: самостоятельно шпигуешь его нужными и ненужными словарями. Он делает все, чего ты хочешь, не прекословит, он безумно красив, энциклопедически умен, с ним можно говорить серьезно, можно шутить. Он знает и про любовь, и про смех, и про все что угодно, единственное, чего он не знает, – кто он есть.

– Ты тоже считаешь, что так проще?

– Я – нет. Хотя, когда он познакомил меня с ней… в общем, я не заметил разницы. Если бы он не сказал мне сам, я считал бы его просто везунчиком. Я думал об этом много… – Моя рука с чашкой непроизвольно дернулась; почему-то мне показалось, что все, и в первую очередь она, заметили признак волнения. – Но потом пришел к выводу, что мне нужен человек. Обладание человеком, личностью – вот в чем соль. Никакой искусственный интеллект не заменит индивидуально-определенную личность. Обладающая всеми эмоциями, способная на безумство, неупорядоченная, амбициозная, способная, в конце концов, и любить, и предать…

– Заведи собаку, – ухмыльнулась она.

– Не подумай, – замахал я руками, – я не привязываю это к тебе, хотя ты безумно нравишься мне и, пожалуй, я скоротал бы с тобой остаток жизни. Но ты дала понять… И я уважаю чужой выбор. Вообще, не знаю, почему я это вспомнил. Хотя – знаю! Несколько дней назад я сделал предварительный заказ. Позвонил по телефону, который дал приятель. А тут просто смотрел на тебя, говорил с тобой и подумал: как прекрасно, что ты живая, как замечательно, что ты непредсказуема, что ты не будешь делать только то, чего хочу я, что у тебя есть и отрицательные эмоции. Смотрел на тебя и думал: какая прекрасная жизнь сидит рядом со мной, гипнотизирует меня взглядом, говорит забавные вещи… Зачем мне кусок металла, про который я буду знать, что он металл. Где-то там… в глубине своей… где должна быть душа, там рвет и мечет малютка-мотор… – Я допил очередную чашку. – Хочу душу…

Повисла пауза. Будто случайно я посмотрел сквозь стекло стола на тонкую разметку ее замечательных ног с красивыми стопами. Такими, которые редко бывают даже у очень красивых людей.

– Симпатичные ножки, – сказал я, дабы заполнить возникшую пустоту.

– Очень красивые, – со строгим видом поправила она.

– Очень, – легко согласился я.

– Никогда не путай.

– Постараюсь.

Опять возникла пауза, в этот раз нежная, и мне сделалось престранно легко.

– Ты очень хороший, – спрятала она глаза. – Прости, мне нужно уйти.

– Но у нас еще, – я глянул на часы, – пятнадцать минут… – Ощущение легкости рассыпалось в пыль. – Пожалуйста…

– Я должна. – Лицо ее исказилось, красивые ноги распрямились. – Так нужно. – Минуя меня, она бросилась к вы ход у.

– Ты обещала, – метнул я коварство ей в спину, – пятнадцать минут.

Совершенство зависло возле двери. Она не открылась. Улица была поглощена дождем, проливным и сильным настолько, что строения напротив едва различались, а мечущиеся по тротуарам редкие фигуры напоминали несчастных из фильмов про апокалипсис. Я подошел с левой стороны, и мы вместе долго разглядывали дождь.

Спящий официант принес еще по чашке кофе.

– Скоро напьемся до эксцентричности, – сказал я, принимая в руку горячую посудину.

– У тебя было такое? – теряясь взглядом в стихии, спросила она.