Розовый Дождь

— Я хочу не просто поговорить об этом — я хочу, во-первых, сам её увидеть, а, во-вторых, забрать её из вашего «ЖАЛА» и выдать замуж за хорошего человека, которого она полюбит и который сможет сделать её счастливой! Вот! — и Принц по-детски притопнул ногой. — Такова моя королевская воля! Почему на моей коронации нет моей любимой дочери?!

Жемчужно-Белая прищурилась и внимательно, очень внимательно посмотрела на Принца, как будто бы пытаясь прочесть его мысли, но от ответа её избавила предупредительная Фея:

— Дорогой, хоть ты и король, но в твоей власти только люди, заметь, только люди! Наша доченька — фея — и она сама выбрала свой путь, даже мы с тобой, как родители, не властны над её судьбой! А сейчас ей не до коронации, она должна подлечиться — это для неё важнее, не так ли?

Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, но в этот момент двери опять распахнулись настежь и облаченный в роскошную ливрею Осленок ввел в королевские покои уже разодетых детишек-близнецов — в таких же, как у Принца, переливающихся радужных одеждах. Головки обоих венчали усыпанные бриллиантами маленькие серебряные диадемы, а сзади, на лопатках, в одеждах были сделаны специальные отверстия для крылышек. Ещё не переступив порог, они тут же, громко жужжа, с радостными криками полетели прямо к папе и маме.

Но Фея строго на них посмотрела:

— Дети, а ну прекратите летать! Что ж это такое? Вы ж меня позорите! Принц и принцесса — а летают как птички! Осленок!

Осленок от стыда готов был провалиться сквозь землю, но Жемчужно-Белая, с нескрываемым интересом глядя на летающего мальчика (ещё бы! за сто тысяч лет впервые в Сообществе — крылатая особь мужского пола!), вступилась:

— Ну что Вы, Ваше Величество, ну что Вы…  Они — часть Сообщества и имеют право передвигаться сообразно своему происхождению, — а сама тут же незаметно подскочила к мальчику и взяла его на руки.

— Какой крепыш, а?! Тяжеленький…  Не боишься меня, а?

— Он не боится, госпожа, — робко заметил Осленок. — Он ничего не боится…  А читать начал даже раньше сестренки, память — просто запоминающий кристалл какой-то…  Casus exclusionis…  — последнюю фразу пробормотал Осленок вполголоса и интеллигентно поправил круглые старушечьи очки на носу.

Жемчужно-Белая смерила Осленка испытующим взглядом, а потом — расцеловав малыша и отпустив его на пол, сказала:

— А с Вами, магистр, мы ещё поговорим. Научное Сообщество давно интересуют ваши исследования в детской педагогике. Мне было бы интересно изучить результаты Ваших наблюдений за этими близнецами — согласитесь, это же исключительно важный с научной точки зрения случай.

— Да, госпожа, — глаза Осленка светились от счастья — он обожал, когда высоко ценили его вклад в науку. — Я буду рад поделиться с Вами своими наблюдениями…

Между тем в королевские опочивальни одна за другой прибывали придворные феи — от высших рангов до юных учениц-пажей. А потому облачение в коронационные наряды Прекрасной Феи было недолгим — целый рой придворных дам — исключительно из числа фей, под бдительным присмотром Жемчужно-Белой — быстро сделали то, на что для Принца пришлось потратить едва ли не три часа.

— Видите, как замечательно! — воскликнула Жемчужно-Белая. — Ох, хороша…  Просто красавица! — и всплеснула руками.

Фея была облачена в длинное декольтированное платье таких же переливающихся цветов с кринолиновой юбкой и жестким корсетом — по авалонской традиции. Феи таких платьев не носили — они предпочитали более свободную одежду. На ногах её сверкали россыпью бриллиантовых искр миниатюрные туфельки, с плеч ниспадала такая же мантия как и у Принца. Золотистые волосы были завиты сразу четырьмя феями-фрейлинами и переплетены алмазными нитями.

— Да, Ваша Верность, без Ваших фрейлин я бы…

— А почему «Ваших», моя королева? Это уже твои фрейлины, твои! Я думаю, королеве Вашего происхождения нужно иметь и соответствующую свиту, не так ли? А что может быть лучше наших с вами сестер? И потом, — понизив голос и хитро подмигнув Фее, добавила она, — они одновременно будут и фрейлинами, и телохранительницами — для Вас и Вашего мужа и детей, а то времена ныне у нас неспокойные…

Принц же скорчил недовольную гримасу и едва удержался от того, чтобы не добавить вслух — «… и шпионками одновременно». Он не сомневался, что все эти фрейлины и пажи — всего лишь на всего переодетые агенты «ЖАЛА».

Наконец, когда с нарядами все было покончено, когда вся свита сопровождения была в сборе, настало время выходить — на горизонте занимался рассвет.

2.