Розовый Дождь

– Милена, доченька… – тяжело дыша, тихо сказала Кора, облокотившись на кусок белого камня от окончательно рухнувших Священных Развалин Храма Луны, которые как исполинская корона венчали череп Лысой Горы ещё совсем недавно. – Возьми Марину – в-о-о-о-он там она лежит и ступай в Потаенные Ходы. Проследи, чтобы людей отправили для пущей безопасности в Морское Царство… Будь умницей…

Милена, которой уже удалось унять кровь из носа, широко выкатила глаза, уставившись на приемную мать.

– И… что… это… значит? Уж не умирать ли ты тут собралась, а?

Кора лишь улыбнулась, но ничего не ответила.

– А как же пророчества Черного Камня?

Кора опять улыбнулась.

– Черный Камень – это вероятность, но не предопределенность. Он показывает наиболее вероятный сценарий развития событий, но не предопределяет ничего, дочка… Ступай, пока они не отрезали путь к отступлению… А мы, в крайнем случае, попытаемся если что – прорваться с воздуха…

– Глупости! Ты прекрасно знаешь, что если сила Черного Камня не уничтожила Тьму, то и вы через неё не пролетите – это все равно что мухе пытаться прорвать сеть паука!

Кое-кто из Охотниц уже более менее пришел в себя, помогали друг другу подняться, унимали кровь, перевязывали раненых, некоторые с немым вопросом смотрели на свою Королеву – "мол, что дальше будем делать?".

Кора волевым движением оторвалась от опоры:

– Будем воздвигать рубеж обороны здесь, на Лысой. Дадим здесь последний бой. Если этот рубеж падет – разрешаю каждой прорываться из окружения как сама умеет. А пока потрудитесь восстановить цепь, сестры!

Первой в цепь встала Милена…

…Почти сутки армия "Зеленого Братства" скакала без передышки. В погоне за блудными караванами беженцев, Гастон зашел далеко к югу. И вот теперь предстояло покрыть колоссальное расстояние – почти в 70 миль, тогда как обычный дневной переход армии с обозом и пехотой – 30 миль, не больше…

– Бросить к муринам обоз. Оставьте две сотни пехотинцев охранять добро. Остальные пехотинцы – пусть садятся на запасных лошадей. Те, кто не умеет быстро ездить верхом, пусть остаются с обозами. Мы не успеваем!!!!!!!! – кричал Гастон, едва не подпрыгивая на вороном жеребце, так и рвущемся в поход, ржащем и кусающим удила.

Пришлось бросить обоз с продовольствием, палатками, бытовыми вещами, серебром. Осталось охранять его почти пятьсот человек – просто очень многие лучники ещё не научились как следует ездить. Они краснели от стыда, но в поход уйти со всеми не могли…

Оставшиеся скакали как на пожар. Многие лошади пали от бешеной гонки, многих пришлось бросить. Если б оставались запасные… Но Гастон решил, что лучше будет пожертвовать частью лошадей, чем оставить всю пехоту с обозом… Лишившихся лошадей воинов пересаживали вторым седоком на оставшиеся, отчего эти лошади, не выдерживая нагрузки, падали ещё чаще… В общем, до пункта назначения добрались едва ли с половиной от имевшихся лошадей, но зато за сутки покрыли все 70 миль. Благо, никаких нападений не было… Мимо проплывали бесчисленные брошенные деревни и городишки, пустые окна навевали тоску, а растерзанные трупы людей, а то и зверят вызывали горечь и желание отомстить. Кое-где валялись и ржавые обломки вышедших из строя аэронов и мобилей с истлевшими трупами их водителей – "недалеко ушли, бедолаги…". Пару раз попадались одичавшие коровы и свиньи и солдаты пожалели, что им нельзя остановится взять мяса в дорогу и что обоз остался далеко позади. Одна корова упорно бежала за скачущей во весь опор армией, грустно мыча. Ей было жутко одиноко в этом опустошенном краю и страшно, но куда ей догнать боевых лошадей… Ни одного выжившего не нашли…