Розовый Дождь

А дальше… События развивались в считанные мгновения…

Издав дикий крик толпы мужиков, потрясая дрекольем бросилась на стройную цепь пятидесяти спешенных всадников с копьями и началось настоящее смертоубийство…Хотя арбалетчики били почти в упор в незащищенные доспехами тела, их было слишком мало, чтобы остановить напор наступающих. Почти каждая стрела находила свою цель – и то там, то тут валялись убитые и раненые, но чрез них перепрыгивали, переступали – и неслись дальше живые. Наоборот, легкие охотничьи стрелы мужицких лучников, конечно же, не были рассчитаны на серьезный бой с защищенным доспехами противником и потому эти стрелы лишь беспомощно отскакивали от брони солдат, не в силах причинить им серьезный ущерб, а потому многие лучники на крышах побросали свои бесполезные луки и, доставая спрятанные дубины и топоры, спрыгивали с крыш, чтобы присоединиться к атакующим. Другие же остались стрелять, в надежде застрелить опрометчиво снявшего доспехи Гастона.

Зато пешая атака была не в пример успешней. Правда, сначала очень много людей было сразу поколото стоявшими плотной стеной копейщиками, но вот – то тут, то там – кому-то из мужиков удавалось, то сбить с ног окованной железом дубинкой рыцаря ловким ударом в забрало шлема, то схватив сильными мужицкими руками за копье, силой выдернуть рыцаря из строя, а потом вломится в образовавшуюся брешь, то перерубить топором древко копья, а потом броситься кубарем под ноги рыцаря, сбивая его с ног… Чтобы спасти строй, некоторые арбалетчики, стоявшие сзади, убирали арбалеты в стороны, вытаскивали из ножен короткие мечи и бросались вперед, затыкая образовавшиеся в строю бреши – беспощадно рубя по рукам, головам и плечам нападавших. Кровь лилась рекой. Вся площадь наполнилась стоном раненых, предсмертными криками убитых, яростным ревом сражающихся… Ясно было одно, поражение сплоченного, до зубов вооруженного и от макушки до пят закованного в железо, но уж очень малочисленного королевского отряда было лишь вопросом времени…

– Ваше Величество, надо уходить… Их очень много! – закричал Рольф, поднимая забрало шлема.

Гастону только что, закрыв его со всех сторон, в том числе и сверху, щитами, юноши-пажи вынули стрелу из ладони и перевязали рану. Рана была не опасна, но он потерял очень много крови. Он был бледен как смерть и плохо соображал в том, что происходит из-за болевого шока от весьма болезненной операции. Пажи и оруженосцы спешно облачали его, сидящего на деревянном помосте, в доспехи, под непрерывным градом стрел. Они, как капли дождя о зонт, непрерывно барабанили о поднятые оруженосцами щиты, которые от множества вонзившихся стрел напоминали ежа.

Но несмотря на это, две шальные стрелы, каким-то чудом пройдя в щелях между поднятыми щитами, вонзились одна в левое плечо Гастона, другая в левое бедро. Это было тем досаднее, что все остальное его тело уже было облачено в доспехи, только здесь пажи не успели… От боли и потери крови Гастон потерял сознание…