Розы в декабре

загорела — круиз по Тихому океану пошел ей на пользу. Фиона чувствовала, что

под прикрытием легкой светской болтовни Дебора изучает ее, что, впрочем, вполне

естественно.

— Надеюсь, Эд, — бросил Эндрю, — мы тебе не в тягость. Конечно, без Эмери вам

тут и самим нелегко, но Деборе не терпелось повидать вас.

— О, это правда. Но я торопилась, чтоб успеть до ягнения… кроме того, я

полагала, что смогу немного освободить мисс Макдоналд. Она сможет больше

заниматься с детьми, пока я возьму на себя часть хозяйства. Ах, бедные ягнятки, год им выдался нелегкий, совсем безнадзорные.

Бедный ягненок Виктория быстро проговорила: — О, не беспокойтесь о нас, Дебби, мы, как никогда, в надежных руках. Фиона

сущий дьявол по части приведения детей в божеский вид.

Дебора весело рассмеялась:

— Это очень мило, Вики.

Виктория посмотрела на Дебору, и Фиону поразило выражение ее лица.

— Я привезла тебе и Элизабет ожерелья с Южного моря, — все так же весело

продолжала Дебби. — Мы потом достанем их. Я подумала, что вам будет интересно

сравнить их с изделиями местных народов и посмотреть, что общего есть между

ними и теми, что были у вашей мамы.

Фионе будто по сердцу полоснули. Уж не расистка ли эта девушка? Разве она не

чувствует враждебности Виктории? Осторожнее, Фиона, эмоции мешают правильно

судить о вещах. К тому же не исключено, что Дебора просто немного бестактна.

Это, вероятно, так и было. Когда все вошли в дом, Дебора воскликнула: — Труди, дорогая, что это вы с собой сделали?

Фиона остолбенела. Этого достаточно, чтобы бедная Труди вновь забралась в свою

скорлупу. Но Труди недаром провела полжизни в классной комнате; к дерзости она

привыкла.

— Кто это сказал, — холодно бросила она, — что улучшать то, что дано природой

можно только молодым? — Взглядом классной дамы она поглядела на пепельные пряди

Деборы.

Дебора растерялась и покраснела.

Эндрю звонко рассмеялся:

— Отлично, Труди, — и к восхищению Фионы обнял старую гувернантку. — Черт

побери, как приятно видеть снова моего доброго боевого конягу.

Труди покраснела от удовольствия.

Эдвард помог Фионе накрыть на стол, разлить суп, поджарить тосты, заварить чай.

— Ты не присоединишься к нам? — спросила Дебора, подчеркнуто игнорируя

остальных.

— Увы, это выше моих сил, — заявил Эдвард. — С приездом Фионы мы все прибавили

в весе. Прямо перед вашим приездом прикончили гору блинов с сиропом.

Черные брови взметнулись вверх, Дебора бросила взгляд на Фиону.

— Вы прямо образец добродетели, что называется, мастер на все руки. — Сказано

это было таким тоном, будто она что-то недоговаривает.

— До всего, разумеется, руки не доходят, — ответила Фиона с наивным видом. — Мы

делаем самое главное и надеемся в каникулы поработать на огороде и по

хозяйству.

Эдвард, подчеркнуто любезный Эдвард, подал голос: — Фиона, как уверяет нас Труди, — это вторая бабушка Кэмпбелл. Посколько всех

дел не переделаешь, она гениально умеет выбрать главные. Пока она занимается с

детьми, хорошо кормит нас и вообще украшает нашу жизнь, нам не о чем

беспокоиться,

Дебора доела суп и встала:

— Не покажете ли вы мне мою комнату? Хочу переодеться к обеду.

В “Бель Ноуз” это прозвучало несколько помпезно. Впрочем, решила Фиона, она, вероятно, хочет снять брюки для верховой езды. Не возить же с собой в седельных

сумках гардероб.

Когда они подошли к комнате Эмери, Дебора остановилась: — Разве я не в этой комнате? Эдвард не говорил, что я всегда останавливаюсь

здесь?

Фиона, не задумываясь, объяснила:

— Это двойная комната, так что здесь сейчас Эмери и Тамати. Через пару дней

Эмери перейдет к себе в дом, если пообещает не делать тяжелой работы. Я

подумала, что вы можете устроиться в лиловой комнате, а ваш брат в комнате у

заднего крыльца. Там очень уютно и рядом с ванной.

Дебора промолчала, хотя была явно недовольна. Фиона задержалась у шкафа, подогреваемого трубами отопления, взяла полотенца, постельное белье и

неожиданно поймала себя на том, что слишком критично относится к каждому слову

Деборы, это просто смешно. Лучше радоваться, что в доме появилась другая

женщина. В самом деле, нельзя же круглый год жить в полном уединении. Надо

общаться с людьми. Даже если они не совсем гармонируют с твоим миром. Гармония!

Фиона чуть не рассмеялась. Когда она ехала сюда по озеру Ванака, ей и в голову

не приходило, что жизнь в “Бель Ноуз” может быть гармоничной.

Эдвард отыскал ее:

— Могу я чем-нибудь помочь? Как насчет вечерней трапезы? Устроим праздничный

обед, а? Вы как раз планировали, что сегодня Эмери встанет первый раз, так

ведь?

Фиона не шелохнулась.

— Да, ее первая еда со всеми. Вы… вы же не хотите сказать, что против того, чтобы она обедала со всеми? Я не могу так ранить ее. Но если вы действительно

хотите, я могу накрыть здесь, на кухне, стол для нас, а для вас и ваших друзей

в столовой.

Эдвард уставился на нее:

— Что вы говорите, Фиона. Разумеется, все за одним столом. Когда была жива моя

мать, так было всегда. Да и послушайте… мы накроем большой стол для стригалей

у окна. Я не хочу, чтоб вы носились с блюдами туда-сюда из кухни в столовую.