Читаем Розы в декабре полностью

неприступной внешностью. Оказывается, есть, только вы их стесняетесь, правда?

Вы настоящий лицемер!

Рука ее была уже на ручке окна. Она открыла створку, вошла и закрыла окно на

щеколду.


Через два дня они прощались с Уэйнвудами. Когда Фиона увидела, как два всадника

скрываются за линией холмов, то почувствовала странную грусть. С одной стороны, их отъезд был облегчением, но с другой, после той ночи, когда Эдвард поцеловал

ее, их присутствие было спасительно.

На следующее утро Эдвард сказал:

— На следующей неделе вам может представиться случай поехать в Ванаку. Гас

отвозит охотников за кроликами в верховья озера, затем заедет сюда. Детей

примут в школу на последние десять дней до весенних каникул. Очень хорошее

время — никаких экзаменов, много спорта. Всего вам хорошего. Можете взять с

собой Эмери и Труди. Я не рискну оставить Эмери одну, без женщин.

— Вы расставляете нас как пешки на доске. А спросить саму Эмери, хочет ли она

поехать, вы забыли?

— Конечно спросил.

— О, — только и сказала Фиона.

Состояние Труди настолько улучшилось, что она даже решила не брать инвалидное

кресло в Ванаку.

— Чем меньше она от него зависит, — заметила Фиона Эдварду, — тем для нее же

лучше.

Они теперь часто разговаривали на разные темы, связанные с отъездом. В этот

вечер она заметила, что с Труди творится что-то странное. Она читала “Уикли

ньюс”, рассматривала картинки и вдруг застыла, словно прислушиваясь к чему-то.

Фиона незаметно наблюдала за ней. Труди закусила губу. Через некоторое время

она поднялась и сказала:

— Что-то я сегодня очень устала. Пойду прилягу. — И взяла “Ньюс” под мышку.

В девять Фиона принесла ей чашку чаю и как бы невзначай спросила: — Прочитали “Ньюс”, Труди?

— Да, спасибо. Да, Фиона, голубушка, попросите, пожалуйста, Эдварда заглянуть

ко мне перед сном.

Фиона с любопытством раскрыла “Ньюс”. Труди что-то вырезала. Но что именно, она, вероятно, никогда не узнает.

На следующее утро Эдвард заявил:

— Фиона, Труди не поедет в Ванаку. Придется тебе ехать с Эмери. Мне это даже

лучше. Она может кое- как готовить, присматривать за домом. Почему вы так

удивлены?

— Да потому что как-то вы сами мне сказали, что отпустите меня только в

сопровождении Труди в качестве цербера.

— Она ни в какую не хочет ехать, — задумчиво пояснил Эдвард.

— Бедный Эдвард, — насмешливо протянула Фиона. — Труди — это ваша ахиллесова

пята.

Уже выходя, Эдвард посмотрел на нее через плечо и бросил: — Нет, не Труди… но у меня есть ахиллесова пята.

Ванакский домик был очарователен и совсем не похож на “Бель Ноуз”. Сад, разумеется, довольно запущен, но уже пробивались первые весенние побеги и

кое-где желтели примулы. Дом был современным, построен в масличной роще на

месте старого, в котором прошло детство Эдварда. По стенам висели яркие

экспрессионистские картины. Высокие окна от пола до потолка впускали море

света. Перемена обстановки принесла свои преимущества. Тиаки пошел в детский

садик, дети в школу, и после школьных занятий дом был полон одноклассников юных

Кэмпбеллов. Эмери и Фиона беспрерывно шили. К немалому удивлению Фионы, Эдвард

сказал ей, что она может пользоваться машиной, и рекомендовал лучшие торговые

центры в Кромуэлле и Алегзандре. К тому же он не поскупился на деньги для

обновок ребятишкам.

Как-то раз, движимая необъяснимым чувством, Фиона заглянула в книжную лавку и

разыскала номер “Уикли ньюс”, из которого Труди вырезала заметку. Ага, это было

как-то связано с Ванакой. Священник из Британии, служащий в районе доков. Он

несколько недель служил в Ванаке, а ванакский священник ездил с миссией на

Новые Гебриды. На фото у него было энергичное привлекательное лицо. Родом он

был из Новой Зеландии, обучался в Нокс-Колледже в Данидине двадцать два года

назад. Он год проводит в Доминионе, служа в разных приходах. В Ванаке будет до

ноября.

Двадцать два года назад. Кажется, все сходится. Труди была совсем молоденькой, когда появилась в “Бель Ноуз”. Она встретила свою единственную любовь, когда ей

было уже к тридцати. У Фионы навернулись слезы на глаза, пока она рассматривала

фотографию преподобного Хью Алегзандера. Бедная Труди. Даже после стольких лет

рана не зажила…


Фиона сидела в маленькой церкви Святого Эндрю за утренним богослужением и

слушала по-мужски строгую проповедь бывшего возлюбленного Труди. Во

всем этом было что-то нереальное. Странно, но ее охватило острое желание

что-нибудь сделать. Только что? Труди не из тех, кого берут за руку и водят за

собой, как малое дитя. А он оказался неженатым. Об этом ей сказала Эмери. Нет, о Труди она ничего не знала. Просто сказала как бы между прочим: — Этот безбрачный священник, обручен только со своей службой.

В этот вечер Фиону пригласили вместе с другими на ужин в дом одного из местных

прихожан. Эмери осталась дома с детьми. Фиона выяснила, что Хью Алегзандер

когда-то служил вместе с ее отцом. Но как упомянуть Труди, не вызвав

подозрения, она не знала. Да и попробуй устроить случайную встречу, если живешь

у черта на куличках на озере, где нет дорог.

В полдень последней пятницы они сидела с детьми в гостиной своего домика. Эмери

Перейти на страницу:

Все книги серии Цветы любви

Похожие книги