Рука мертвеца

– Вы же сказали, что незнакомы с Чудо-Юдо, – сказал Даттону Джэй.

– Я лгал, – сообщил Даттон.

Джэй хотел было сострить, но ничего в голову не приходило. Он опять закрыл глаза, затем заставил себя открыть. Такое чувство, что голова вот-вот взорвется.

– Нет, – сказал он, – нет ли у вас чего-нибудь вроде аспирина для меня?

– Джон, – сказал Даттон, – у меня в туалете бутылочка с аспирином. Вы не возражаете?

– Пусть помучается, – прогремело Чудо-Юдо. – Ему же нет дела, как нам больно, так ведь? Пусть у него чуточку поболит.

– Я понимаю ваши чувства, – ответил Даттон. – Но, в конце концов, мы хотим, чтобы он сотрудничал. Пожалуйста.

Ворча, Чудо-Юдо двинулось к двери ванной, расположенной в задней стене офиса. Джэй услышал, как с треском открылась дверца шкафчика с лекарствами, затем послышался шум воды в раковине.

– Прошу прощения, – сказал Даттон. – Нрав у Джона берет верх над ним, и, боюсь, он вас не любит.

Чудо-Юдо вернулось с горстью таблеток аспирина в одной руке и стаканом воды в другой. Со связанными за спиной руками Джэй мог только открыть рот. Чудо-Юдо растворило полтаблетки аспирина, затем поднесло стакан к его губам. Джэй глотал, пока не начал захлебываться.

Чудо-Юдо хрюкнуло, поднялось и наблюдало, как Джэй отфыркивался. Правая рука джокера, в которой тот держал стакан, была большой и грубой, с покрытыми толстым темным волосом костяшками пальцев. Левая же, меньше размером, утонченная женская рука с длинными заостренными ногтями. Под толстой темной одеждой Джэй мог различить выпуклости грудей.

– Спасибо, – выдавил он.

– Пошел ты, – рявкнуло Чудо-Юдо.

Джэй повернулся к Даттону.

– Вы знали, что я приду, – сказал он. Это не был вопрос.

– Вы или кто-то вроде вас, – ответил Даттон. – Сколько вам заплатил Барнет за предательство собственного народа?

На мгновение Джэй подумал, не ослышался ли он.

– Барнет, – с сомнением произнес он. – Что вы мелете?

– Не испытывайте мое терпение, г-н Экройд, – устало сказал Даттон. – Почему тузы настаивают на том, чтобы с джокерами обращались как со слаборазвитыми детьми? Будь я дураком, не стал бы тем, кем стал.

– Насколько я знаю, вы, может, самый толковый парень на свете, – сказал Джэй. – Но все же вы не правы.

– Я? – сказал Даттон. – Тогда почему вы здесь?

Джэй поколебался.

– Вы знали, что куртка настоящая?

– Да. – Даттон внимательно смотрел на него глубоко запавшими на призрачно-желтом лице глазами. – Хризалис явственно на то намекала, когда ее передавала для диорамы.

– Похищенное письмо, – сказал Джэй. – Спрятать вещь на виду, где сотни туристов ее видят ежедневно, думая, что это ее собственная копия. Неплохо. А не говорила ли она вам, для чего ее надо прятать?

– Нет, – ответил Даттон. – Это дразнило мое любопытство, но я приучился не давить на нее. После ее смерти я все узнал.

– От нас, – вставило Чудо-Юдо. – Мы ему рассказали, после того как ты ушел, здесь, той самой ночью. Вы, тузы, считаете, что у джокеров говно вместо мозга, но на сей раз джокеры вас обошли.

– Так вы знаете про Хартмана? – спросил Даттона Джэй.

– Что он с дикой картой? – спросил Даттон. – Ну и что? Он все равно последняя надежда для нас, джокеров. Да, он это скрывает. При нынешнем политическом климате у здравомыслящего человека нет иного выбора. Публика ни за что не проголосует за дикую карту, пусть латентную, как у Хартмана: всегда есть шанс, что вирус проявит себя и превратит его в одного из нас. Именно поэтому Барнету так нужна эта куртка.

– Я не работаю на Лео Барнета… – начал Джэй.

– Лжец! – рявкнуло Чудо-Юдо. – Ты взял деньги у этого хренова натурала, чтобы свалить Грега.

– Ты не прав, – сказал Джэй. – Хартман – туз-убийца, он…

Чудо-Юдо оказался быстрее, чем думал Джэй. Он подбежал к стулу, сгреб его за волосы и влепил пощечину, так что зубы лязгнули.

– Заткнись! Грег – единственный настоящий друг джокеров!

Рот Джэя наполнился кровью от разбитых губ. Он сделал попытку сплюнуть ее на проволочную маску и воззвал к Даттону.

– Вы что, будете здесь сидеть и наблюдать, как эта святая троица делает из меня отбивную, или вы хотите меня выслушать?

– Оставь его в покое, Джон, – сказал Даттон. – Хочу послушать, что он скажет. – Поколебавшись, Чудо-Юдо отпустило волосы Джэя и отступило от стула. Массивное тело джокера волновалось. Было видно, как утолщаются пальцы левой руки и пропадают бугорки грудей.

– С Лео Барнетом я совсем не знаком, – начал Джэй.

– Вы – туз, который оказывает услуги за деньги. Сомневаюсь, что Барнет вас лично нанял. Вы тем не менее действуете в его интересах. Иначе зачем вам куртка?

– Из-за этой куртки убили Хризалис, – сказал Джэй. – И, как бы ни было мне противно на это указывать, особенно сейчас, когда я сижу здесь связанный вроде рождественского гуся, но все более и более похоже на то, что сделал это ваш защитник джокеров.

– Неправда, – сказало Чудо-Юдо. Голос его стал против прежнего мягче, деликатнее, несомненно, это женский голос. Теперь грубой и мозолистой была левая рука. Пальцы правой удлинились, с них исчезли волосы, кожа стала темно-шоколадного цвета. – Зачем бы нам желать вреда Хризалис?