Рукав Персея

Усилием воли Иван зажал брелок в руке, повернул его конец в сторону Степана и потряс, возникла яркая вспышка, как от фотоаппарата, озарившая всё вокруг на мгновенье. В один миг Степана с ног до головы охватило зелёное пламя, и он исчез! Давящее удушение тут же прекратилось. Схватившись за шею и с хрипом жадно вдыхая воздух, Иван осел по стене.

Грязный снег вперемешку с рассыпанными реагентами лежал вокруг. Старое и кривое, голое дерево со спиленной верхушкой нелепо торчало из центра двора, как согнутый палец. Брюхо облаков свисало с неба, подкрашенное оранжевым. Пар выходил из ноздрей Ивана, бессмысленно вперившегося в асфальт перед собой. Отёк на его лице рассосался уже как несколько дней, и синяк почти прошёл. Зато теперь Степан оставил отметины на шее.

Немного придя в себя, Иван, не веря в то, что только что случилось, посмотрел по сторонам. Степана нигде не было. Его не отбросило в угол, не выкинуло наверх, он как сквозь землю провалился! От него не осталось даже мокрого места.

Сердце бешено забилось, кровь побежала быстрее. Иван совершил убийство! Он убийца! Душа его наполнилась ликованием. Ну, и кто теперь ничтожество?! Он встал, выпрямился, расправил плечи, посмотрел на свои руки. Ощущение небывалого могущества пронзило его. Иван глядел на свои руки, и ему казалось, что сейчас он может ими превращать в пыль камень, проламывать стены, рушить постройки. Он может всё! Он могуч! Восторг распирал его изнутри! Это был лучший момент в его жизни! Он повелевает смертью! Важная отметка пересечена, достигнут новый уровень! И всё благодаря странному предмету, украденному у Михаила.

Он стал разглядывать его. С таким оружием, испепеляющим врага на месте, расщепляющим его на атомы, Иван теперь непобедим! Он накажет всех своих обидчиков, теперь все будут считаться с ним! Но что это за смертоносная сила? Откуда она появилась? Где Михаил достал такую вещь?

Михаил был опасен. Иван всё это время убеждал себя в том, что это не так. Он хотел верить в то, что его можно будет без особого труда уничтожить. Мягкие манеры и музыкальный голос Михаила создавали ложное впечатление о нём. Две мысли постоянно проворачивались в голове Ивана: Михаил живёт один в пустынной местности, и у него нет покровителей и связей в криминальном мире. Следовательно, он беззащитен. При этом Михаил, судя по всему, богат. Лёгкая добыча! Обстоятельства будто бы идеально сложены для того, чтобы наброситься на него.

Так хотелось во всё это верить! Но Михаил был не так прост. Иван не был настолько глуп, чтобы не осознавать, что он пал жертвой собственных желаний. Да, он выдавал желаемое за действительное. Ограбить Михаила не будет легко, раз он хранил у себя такое мощное оружие. Да ещё эти трубки-парализаторы. Всё-таки, кто он, чёрт его подери, такой? Иван обязательно должен был это узнать! И он узнает! Он не отступится от своих намерений! Даже убедившись в том, что враг сильнее, чем казалось раньше, он не сдастся!

Хотя мысли его переключились на Михаила, он всё ещё наслаждался триумфом. Сегодня Иван стал по-настоящему сильным! Ему всегда казалось, что есть что-то трудное в убийстве другого человека, и он боялся, что не справится с этой сложностью, не сумеет преодолеть некое сопротивление. Но сейчас Иван понимал ясно, что единственным барьером для него был только сам этот страх, который рассеялся, как туман. Убивать несложно – убивать легко! И приятно!

Иван закурил. Струйки дыма от сигареты взвивались над ним, постепенно растворяясь в воздухе. Расслабленной походкой победителя он пошёл в сторону входа в общежитие. Зашёл. Поднялся по лестнице столь узкой, что двум людям на ней было не разойтись, и ступил в фойе. Тот же диван, как всегда, стоял у выхода в коридор, ведущий в номера. Тот же столик, за которым Василич регистрировал въезжающих, соседствовал рядом. Работал тот же телевизор, приглушённо о чём-то бормоча. Самого Василича нигде не было. Иван посмотрел на часы, было глубоко за полночь. Из номеров раздавался привычный шум гульбы, брани и шабаша. Всё осталось прежним, привычным. Только сам Иван стал другим. Он вырос, поднялся, и ему представлялось, что все должны были это заметить.

Когда Иван вошёл в номер, его знакомые пили там дешёвый коньяк. Все уже были пьяны, и на него посмотрели лишь вполглаза. Никто не упал ниц в священном трепете и не разинул рот от изумления. Ничего, его рост произошёл внутри и не был различим снаружи. Они пока не знают, кто он такой теперь, но скоро узнают!

– Дайте коньяка! – потребовал он.

Ему налили, и он залпом выпил рюмку.

– Ещё!

Вторая, третья, четвёртая, алкоголь сладко жёг глотку. Всё стало не таким противным, как обычно. Оно начало покачиваться, плыть, потом растекаться в кляксу. Размытые лица разевали чёрные дыры своих ртов, и глухой смех раздавался из них. Иван по-идиотски улыбался, залипая.