Рукав Персея

– Слушайте, – заговорщицки озираясь, промолвил Михаил, – мои расчёты показали, что мне нужен не линейный, а экспоненциальный рост, поэтому нужно повысить ставки. Вот адрес склада, где скапливается бытовая техника для магазинов. Будь у меня время, я бы сам его опустошил, но я занят сейчас более важной задачей.       Возьмёте грузовик, его я вам обеспечу. Следующей ночью нагрянете туда. И чтобы машина была заполнена до краёв! Ноутбуки, планшеты, телефоны – берите всё! Получите сполна за свои труды, в обиде не останетесь!

– Опа! – воскликнул Аркаша. – И как прикажешь это выполнить? Склады всегда охраняются!

– Разумеется, они охраняются! У вас куда не ткни, везде охрана. Будете действовать ночью.       Точка в Подмосковье, вдали от жилых районов. Я специально подбирал. Михаил достал из пакета, который держал в руке, металлическую трубку, напоминающую флейту, длиной не больше тридцати сантиметров и дал её Аркаше. – Вот, это вам поможет.

– Что это? – Аркаша разглядывал трубку с интересом. Серёга и Димон выглядывали из-за его спины, вытягивая шеи, чтобы тоже посмотреть.

– Направишь на охранника, потрясёшь чуть-чуть, и он без сознания на несколько часов. Бьёт на десять метров, – он раздал такие трубочки остальным. – Берегите заряд, он не бесконечный. Каждый прибор рассчитан всего на один выстрел.

– Откуда у тебя такие штуки? Я о таких никогда раньше не слышал! – Аркаша не переставал удивляться.

– Мне бы такая в своё время очень пригодилась! – гневно посмотрев на Михаила, многозначительно произнёс Иван.

Тот остался безучастным к его эмоциональному всплеску.

– Это появилось у меня уже после тех событий, – ответил он.

Друзья Ивана переводили взгляд с него на Михаила и обратно, ничего не понимая.

– Что за события? – поинтересовался Димон.

Михаил молчал, Иван тоже. Наконец Иван решил ответить:

– Так, дело прошлое. Уже неважно.

– Вы славно потрудились сегодня. Завтра вечером заберёте грузовик и начнёте. Вы в деле? Я могу рассчитывать на вас?

Все почему-то посмотрели на Ивана. Тот нахмурился, складки образовались на его лбу. Нужно было продолжать. История, начавшаяся в тот миг, когда он впервые постучал в дверь Михаила, должна была чем-то закончиться. Этот мужик был источником всё новых и новых событий в судьбе Ивана, которая неожиданно стала заполняться красками, тогда как до этого она была бесцветной.

– Можешь.

Сейчас ещё не подоспела пора выступать против Михаила. Нужно было ещё пока поработать на него, насладиться рискованными заданиями и наградой за них. А потом, когда обстоятельства развернутся в нужную сторону, Иван нанесёт удар, и богатства Михаила станут его! Со своими дружками или без них, но он ощиплет этого жирного гуся! Очевидно, что у Михаила не было «крыши». Это был залётный отщепенец, которого никто здесь не знал, а значит, никто за него не заступится в случае чего!

Через полтора часа Иван уже подходил к общежитию, чтобы переночевать. Степан должен был выйти на свободу со дня на день, и благоразумие диктовало Ивану пока не появляться здесь. Но тогда все подумают, что он струсил, а это было непереносимо для его гордости.

Иван уже приготовил нож, с которым теперь не расставался, и собирался с духом для задуманного. По его прикидкам, у него ещё оставался день или два до столкновения со Степаном, и он всё откладывал мысли о неизбежной встрече с ним. Однако он просчитался. Занятый работой на Михаила, он потерял счёт времени и ошибся с датой выхода Степана из приёмника. Она уже наступила.

Вход в общежитие находился со стороны внутреннего двора здания, в котором оно находилось. Час был уже поздний, и никого поблизости не было. Только машины стояли рядами, припаркованные у дома. Громоздкая фигура выросла перед Иваном в тёмном дворе, и в ту же секунду его горло сдавила чудовищная сила. Фигура припечатала Ивана к стене здания, свет от фонаря упал на неё, и перед ним предстало обезображенное яростью лицо Степана, чьи зелёные глаза показались ему огромными, как две чаши.

– Ну что, сучёныш, а вот я! – прошипел Степан. Он был покрыт многодневной щетиной, и от него разило застарелым потом, как от бродяги. Его могучие плечи и бугрящиеся мускулами руки делали его похожим на Геракла.

Иван почувствовал, как задыхается.

– Каждую ночь во сне я видел только тебя! – промолвил Степан, неистово заглядывая Ивану в глаза, ввинчивая свои мясистые пальцы в его шею. – Какое это наслаждение чувствовать, как ты умираешь под моими руками!

Иван забыл, в каком кармане у него нож. Он пошарил рукой в левом и нащупал украденный у Михаила брелок, похожий на фонарик. В сознании его всплыли слова: «направишь… потрясёшь… он без сознания…» О чём это? Это было, кажется, о другом… Боль почти парализовала его. В глазах стало черно, он дёргался, трепыхаясь, словно рыба, выброшенная на сушу, и только смрадное дыхание и запах пота его душителя доходили до его сознания.