Рукав Персея

Его выбором оказалась замызганная ночлежка, где проживал всякий сброд: пьяницы, тунеядцы и прочие маргиналы без цели в жизни. Владельца её постоянные обитатели звали Василичем, он же был администратором этого заведения, принимавшим постояльцев. Чтобы хоть как-то улучшить финансовое состояние своего бизнеса, едва державшегося на плаву, Василич однажды включил свой клоповник в список мест, в которых можно было остановиться на временное проживание в Москве иностранным туристам. И с той поры его притон стал официально именоваться хостелом, а информация о нём стала отображаться на сайтах сервисов по онлайн-бронированию. Поэтому это место и попалось на глаза Янису.

Янису было тридцать девять лет, он работал программистом в маленькой фирме и был, как иногда говорят, мозговитым, то есть смышлёным и сообразительным. Хорошо владел точными науками, легко обращался с цифрами и имел математический склад ума. При этом в быту он был неряшливым и рассеянным, и вообще ему были свойственны инфантилизм и непрактичность, как будто он всё время витал в облаках. Его мысли действительно чаще всего были заняты различными абстракциями, и он забывал обо всём, когда увлекался какой-либо задачей, встававшей в его сознании. В силу этого свойства своего характера он даже не стал читать отзывы о «хостеле», в котором он себе забронировал место. А ему бы стоило их почитать.

Когда он заселился в «хостел», Василич, сухопарый мужчина средних лет с плешью и крупным носом на лисьей физиономии, провёл его в тесное маленькое помещение без вентиляции и окон, заставленное двухъярусными металлическими кроватями, где уже проживало пятнадцать человек. Последняя свободная койка, шестнадцатая по счёту и нижняя по уровню яруса, предназначалась для Яниса и располагалась прямо у входа в комнату, рядом с коридором, в который вела облезлая деревянная дверь. Василич криво ухмыльнулся, незаметно для Яниса подмигнул старожилам комнаты и пожелал ему хорошей ночи, так как латвиец приехал поздним вечером прямо из аэропорта.

Янис обвёл глазами комнату. Набитая людьми, она была больше похожа на казарму. Большинство проживавших в номере перестали обращать на него внимание, как только ушёл Василич. Хотя некоторые косились на Яниса, а ещё двое глазели на него с выражением неприкрытой наглости и хищной ухмылкой. У одного из них, обритого наголо, лицо было заплывшим, с большим синяком под глазом. На самом деле все в номере уже знали, что Янис был иностранцем. Такие залётные птицы бывали здесь редкостью, и весть о их прибытии разносилась молниеносно.

Гость из Латвии наивно полагал, что попал в отель, куда работающие люди, которым случалось приехать в город по делам, приходили поспать и отдохнуть на несколько дней, а потом они благополучно съезжали. Янис ещё не знал, что большинство его соседей жило здесь постоянно из-за небывалой дешевизны ночлежки. Василич сделал ставку на полную заполненность номеров благодаря их чрезвычайно высокой доступности и брал за постой сущие копейки по меркам Москвы. Поэтому публика здесь собралась из низших слоёв общества.

Это был анклав люмпенов в дорогом и фешенебельном центре модной столицы. Люди, проживающие в нем, были бедны, необразованны и обозлены на весь свет из-за своего неприглядного материального положения. Ни у кого из них не было стабильного дохода и каких-либо перспектив. Некоторые из постояльцев имели судимости и когда-то вышли из тюрьмы, о чём свидетельствовали соответствующие татуировки на их телах.

Янис распаковал свой рюкзак и переоделся в спортивные штаны и майку. Свой деловой костюм он прикрепил к висячей вешалке, которую тоже привёз с собой, и повесил на торчавший из стены алюминиевый крючок. Был десятый час, и никто в номере ещё не спал.

Запах здесь стоял ужасный: смесь пота, сигаретного дыма и нестираного белья. Янису хотелось проветрить помещение, но только это из-за отсутствия окон невозможно было сделать. Казалось, никого это не беспокоило. Все вели себя так, будто давно привыкли к этой вони и уже не замечали её. Что же, Янису предстояло пробыть здесь всего два дня, да и то только для того, чтобы поспать. Всё остальное время он будет на переговорах в офисе компании, которая его пригласила. Поэтому он смирился с тем, что ему придётся испытать некоторый дискомфорт. Зато он поступил экономно!