Рукопись Бэрсара

– Спасибо, биил Тубар. При случае отдарюсь.

– Иди! Нет, постой! – он вылез из‑за стола, подошёл – и обнял меня.

Я заново покорю Кас. Прошло то время, когда приходилось кланяться и просить. Мне нужен послушный Кас и послушный правитель – и никакой возни за нашей спиной!

Маленький праздник: приёмная дочь Эргиса выходит за одного из лесных вождей. У нас в гостях половина леса; три дня мы буйствуем, пьём и стреляем, и наша невеста стреляет не хуже гостей.

Удовольствие не из дешёвых, зато Касу понятно, что стоит мне только свистнуть…

Никто не знает, сколько у меня людей.

Никто не знает, сколько у меня денег.

Никто не знает, чего я хочу.

Мне бы ещё выгнать отсюда попов‑кеватцев. Это не так уж сложно: Бассот не верит в Единого, и даже те, кому положено верить, втайне предпочитают лесных богов. Пожалуй, мне стоит связаться с Нилуром…

Целый день я на людях, и люди меня раздражают.

У Суил в глазах ожидание, и она сторонится меня. Я знаю, чего она ждёт. А я жду вестей от Зелора.

Зелор оберегает его. Братство хранит своего убийцу. Зелору не надо ничего объяснять, он понимает меня. И он уже перехватывал нож и отводил ружьё. Пока.

Мне больше не снится Приграничье. Мне снится стремительная река, которая уносит его. Его. От меня.

В Малом Квайре кипит работа. Асаг добрался и до реки и укрепляет подмытый берег. Хозяйство Братства ему по плечу, он счастлив, он пьян от работы. Все вертится словно само собой: завозится лес, куётся утварь, разосланы люди на поиск руды. Мы будем сыты этой зимой – те, что есть, и те, что придут.

Хорошо, что он снял с меня эти заботы. Или плохо? Я жду.

Эргис растворился в лесу. Куёт железо, пока горячо: гостит у новой своей родни, раздаёт подарки, мирит врагов.

Хорошо, что он, а не я. Или плохо? Я жду.

А вот и вестник беды: гон Эраф убежал в Кас.

Он не сразу ко мне явился. Выждал несколько дней, принюхался, осмотрелся – и прислал слугу с письмом.

И снова, как год назад – как тысячу лет назад! – его чёрная трость с серебром, дипломатическая улыбка и холодок в глазах.

Я знаю: он верит мне – только мне он и может верить, но – бедный старик! – он горд, как признаться в своём поражении?

– Биил Эраф, говорю я ему, – наша встреча в Лагаре… надеюсь, я вас не обидел?

– Не будим лукавить, биил Бэрсар. Если бы в Лагаре я не оценил вашей заботы, я бы не осмелился прибегнуть к вашему покровительству.

– Мне было бы приятней услышать «довериться вашей дружбе». Вы знаете, как я к вам отношусь, биил Эраф.

Улыбается. Ироническая улыбка и облегчение в глазах. Милый старый хитрец! Нам с тобою не стоит играть…

– Что же творится в Квайре, биил Эраф? Неужели Огил посмел?..

– Нет, – отвечал он. – С вашей помощью наша дела в Лагаре завершились успешно, посему по возвращеньи я был принят сиятельным акихом весьма благосклонно и награждён весьма достойно. Мне не в чём упрекнуть благодетельного акиха. Я служил двум государям и одному правителю…

– И только он оказался вас достоин?

– И только он меня оценил. Нет, биил Бэрсар. Просто я – старый человек, и знаю запах смерти. Я хочу умереть в своей постели, биил Бэрсар!

Не надо перебивать, он и сам слишком долго молчал.

– Таласар меня ненавидит. Можете мне поверить – есть за что! Он побывал в Лагаре. Мальчишка, наглый щенок, он за одну неделю столько напортил, что я потом два месяца носился между Лагаром и Квайром, как лист по ветру! Я – старый человек, биил Бэрсар, – сказал он угрюмо. – Я служу без малого сорок лет, и все эти годы верность моя была вне подозрений. Даже недоброй памяти кор Тисулар не посмел обвинить меня в измене. А теперь, почтённый доверьем акиха, верша секретнейшие из дел, я облеплен шпионами, как утопленник тиной, я шага не смею сделать, ибо этот шаг станет ведом ему и навлечёт несчастье на тех, кто не защищён доверьем акиха, как я. Никто ни от чего не защищён в Квайре! Воистину только за границей я чувствую себя спокойно, ибо не могу никому повредить. Я не смею переписываться с братом, биил Бэрсар!

– Гон Сибл Эраф в Тардане?

– Да. Господь дал ему светлый разум – не то, что мне. Я сам уговаривал его вернуться, но он не осмелился – и трижды прав!

– Разве в Квайре так опасно? Я вроде бы не слышал о новых арестах?

– Аресты? – спросил Эраф и безрадостно засмеялся. – Вы слишком давно не бывали в Квайре, биил Бэрсар! Поверьте, я порой сожалею о бесхитростных временах правления кора Тисулара. Вы помните Энвера, книготорговца?

– Конечно!

– Он, как и я, защищён приязнью акиха. Но у меня нет сына, а у него был сын, и сын этот пойман с разбойною шайкой на разбое, осуждён и казнён!

– Разве Энвер? Что за чушь? И Огил позволил? Или он не знал об этом?