Рукопись Бэрсара

‑ Почему? Выход есть. Уехать куда‑нибудь и начать все сначала. Ну? Сможете? У вас маленький ребенок и невыплаченный кооператив, у Инны муж‑дурак и свекровь‑злодейка, а я уже старовата... с нуля. Буду искать другой выход... поудобней.

‑ Не выйдет, мам, ‑ сказал Лешка с сожалением. ‑ Ты у нас, конечно, железный мужик, только... ну, сама знаешь.

‑ Все по полочкам?

‑ Во‑во. ‑ Помолчал, взъерошил волосы так, что они косо упали на лоб. Знаешь, мам... Короче, есть мысля.

‑ Мысль, ‑ поправила я машинально. ‑ Выражайся по‑человечески.

‑ Да ладно, мам! Я что? Эта штука... ну. Игра (так он это и сказал ‑ с большой буквы), она ж так и задумана, чтобы без смысла. Гляди: чего вы так залетели? Все по закону!

В первый раз Эд посмотрел на Лешку с интересом, и теплая волна материнской гордости обняла меня. До чего же я все‑таки счастливая, до чего везучая, что у меня _такой_ Лешка!

‑ На работу взяли, да? Хата есть, столы есть, денежки заплатят?

‑ Должны. А еще картошку не перебираем, улицы не метем, в колхоз, наверное, тоже не пошлют. А в самом деле, Эд, чего вам не хватает? Рай, а не работа. Отдачи не требуют, за дисциплиной не надзирают. Ну по коридору что‑то бегает...

‑ Вот только не знаем, зачем это и что с нами завтра будет!

‑ Ну и что? Сколько угодно таких контор. Существуют неизвестно как, ничего не производя и всегда под угрозой закрытия. Там тоже никто не знает, зачем это и что с ним завтра будет.

‑ К чему вы ведете?

‑ Жаловаться хотите? А на что? В здании никого нет и по коридору кто‑то ходит. Они же никаких законов не нарушают. Кому вы докажете, что над нами совершают насилие, что нас обрекли на пытку страхом? Для многих это просто идеальные условия. Только мечтать!

‑ Значит, помалкивать? Ждать, что будет?

‑ Нет! Искать выход. Смысл должен быть.

‑ Ма‑ам! ‑ сказал Лешка с укоризной. ‑ Я ж про что? Нет смысла, понимаешь?

‑ Как это?

Он опять засунул пятерню в волосы в превратился в конопатого дикобраза.

‑ Пойми, мам... Оно, ну, эта штука... какое‑то Оно вроде не наше... нечеловеческое.

Мы с Эдом так и уставились друг на друга. Я ‑ обалдело, он ‑ с кривоватой иронической усмешкой. А ведь есть в этом что‑то. В слове "нечеловеческое".

‑ Значит, пришельцы? ‑ ядовито спросил Эд. ‑ Фантастика для младшего школьного возраста?

‑ А чо? Хоть какая‑то гипотеза. А у вас что? Один Оккам? "Не умножай число сущностей", да? А что за сущность? Тоже фантастика. Взяли здоровенную домину, заперли пять дармоедов, еще и накрутили всякого, чтоб не рыпались.

‑ Лешка!

‑ Да ладно, мам! Я что? Картинка дубовая! Ну были б вы там еще гений на гении...

‑ Зинаида Васильевна, может, мы все‑таки о деле поговорим?

‑ А мы о чем говорим? Именно о деле. Вот вам уже в гипотеза. Только знаешь, Леш, не тянет. Это как идея Бога: все объясняет, но недоказуемо. Слишком просто доказывать необъясненное необъяснимым.

‑ Не, мам, наоборот! Необъяснимое необъясненным!

‑ Я, пожалуй, пойду, Зинаида Васильевна. Не вижу смысла продолжать разговор.

‑ Только попробуйте! ‑ рявкнула я свирепо. ‑ Хорошо устроились! Спрятались у меня за спиной!

‑ Ну, знаете! Это несправедливо!

‑ А что справедливо? Сидеть и ждать, пока вас вытащат?

‑ Но эта чушь...

‑ Предложите другую! Вот завтра Оно войдет, что вы будете делать, а?

Эд глядел на меня, как на ненормальную. Наверно, так оно и есть. Зацепило меня это словечко; "нечеловеческое". Не то чтобы объяснило как‑то определило нашу историю. Нет, я не Лешка. Знаю, какие глупости выкидывает жизнь. Бывает, только руками разведешь перед великолепно‑нелепой ‑ почти такой же нелепой, как наша ‑ историей. И все‑таки там есть своя логика: извращенная, вывернутая наизнанку логика головотяпства и эгоизма, логика, которая всегда определяется принципом "кому выгодно". То, что случилось с нами, не может быть выгодно никому.

‑ Мне продолжать, мам? ‑ спросил Лешка.

‑ Давай.

‑ Тут что удобно? Если это... ну, раз они не люди, так нам объяснять не надо. Все равно, значит, не поймем, да?

‑ Ну и что?

‑ Ма‑ам! Так тут же вопрос весь сразу и голенький: как будем выползать?

‑ Не понимая сути?

‑ Погодите, Зинаида Васильевна, ‑ вдруг сказал Эд. ‑ Пожалуй, это интересно. Игра в Черный ящик? Данных маловато.

‑ Навалом! Глядите: как они вас поймали?

‑ По объявлению.

‑ Кто‑то искал вас, уговаривал?

Мы с Эдом переглянулись.

‑ Хорошо, ‑ сказала я, ‑ группа случайная. Это не новость, Леш. Всегда так думала.

‑ А выводы, мам?

‑ Ну, какие выводы? Очевидно, раз группа случайная, система должна иметь больший запас прочности. Я так думаю, что им с нами повезло. Из пятерых два с половиной штыка. Да и то...

‑ Погодите, ‑ снова сказал Эд. ‑ Значит, по‑твоему, система защищена только изнутри?

Лешка нахально улыбнулся:

‑ А кто вам поверит?

‑ Не упрощай, Леш. Может найтись такой человек. Друг, муж, родственник. Должны были предусмотреть.

‑ Ну и что? ‑ сказал Эд. ‑ Не поможет. Это стереотип: в конфликте человека с учреждением право учреждение, а не человек. Пока оно заведомо не нарушит закон, все преимущества на его стороне. А если человека еще и мазнуть...