Русь неодолимая. Меж крестом и оберегом

Спустя неделю воины базилевса двинулись дальше, нагрузив в обозные телеги награбленную в окрестностях крепости добычу. Гилли уносил с собой боль потери и любовь к Марии. Но война продолжалась, войско осадило еще одну крепость, но вскоре было вынуждено оставить покоренный край и спешно двинуться к Доростолу, куда подошли союзные болгарскому царю печенеги. Печенегов от Доростола отогнали и на закате осени вернулись, чтобы осадить мощную крепость Сетену, где находились большие запасы хлеба и один из дворцов бывшего болгарского владетеля Самуила. Василий предложил защитникам крепости сдаться, они упорствовали, надеялись на Иоанна-Владислава, но тот прийти на помощь не успел. Разведчики базилевса донесли, что до стана болгарского войска менее чем полдня пути. Базилевс понял, что именно оттуда Иоанн-Владислав готовится ударить ему в тыл, и послал против него протоспафария Константина Диогена с тагмой схол Запада и тагмой фемы Фессалоника, а сам остался руководить приступом города. Приступ удался: ни камни, ни кипяток, ни стрелы не остановили ромеев. Катапульты, баллисты и упорство воинов базилевса сделали свое дело. Первыми в крепость ворвалась сотня Гилли. Северные воины при помощи тарана разнесли ворота, но сразу за ними наткнулись на лес копий. Осажденные, сознавая опасность, стянули сюда основные силы, сняв часть воинов со стен. Следовало поторопиться, поскольку сзади сотню Гилли подталкивала вся тагма русов. Гилли не желал видеть своих воинов проткнутыми копьями врагов, нужно было срочно разрушить строй осажденных. Но как это сделать, когда перед глазами сотни железных смертоносных жал? Одно из них Гилли срубил вместе с древком. Задумку сотника поняли и ближайшие к нему воины. Никита размахнулся, двумя руками метнул секиру в копьеносца. Копьеносец пригнулся, лезвие секиры угодило в голову воина во втором ряду. Пользуясь заминкой противника, Никита сделал шаг, схватил древко копья и выдернул его хозяина из строя. Не растерялись и полочанин Стрига с Бакуней. Стрига воспользовался тем, что один из осажденных задрал копье вверх, бросился ему под ноги, Бакуня бросил во врага копье, а затем метнулся к его соседу с мечом. Стараниями Гилли и его друзей в рядах осажденных удалось пробить брешь, в которую мощным потоком ринулась сотня, а за ней тагма русов и остальное войско. Отряд осажденных, вставших на защиту ворот, был сметен. Не устояли и мощные стены. Ромейские воины под прикрытием камнеметов подошли к крепости, при помощи лестниц взобрались на боевые площадки и сбросили оттуда их защитников. Сетена пала и была отдана на разграбление. Несговорчивость защитников разозлила Василия, разорив крепость, он приказал сжечь все, что находится внутри стен. Вскоре Сетена превратилась в огромный пылающий костер…

* * *

Город догорал, когда в лагерь на взмыленном коне прискакал гонец от Константина Диогена. Стратиг сообщал, что его тагмы попали в засаду: в ущелье, недалеко от стана болгарского войска, на них напал многочисленный отряд. Теперь все зависело от того, кто быстрее приведет войско к месту битвы, Василий или Иоанн-Владислав. Базилевс оказался в опасном положении. В минувший день воины брали приступом крепость, а ночью были заняты грабежами и поджогами, поднять утомленное войско в поход утром представлялось делом далеко не легким, однако обстоятельства требовали решительных действий…

Василий не медлил, сел на коня и со словами: «Кто настоящий воин, последует за мной!», помчался на помощь Константину. Воины базилевса не подвели: все как один устремились за ним. Первыми его зову последовали варанги. Василий любил и требовал, чтобы войско двигалось, соблюдая строй, но сейчас не до этого, важнее прийти первыми. И все же ромейскому войску удалось сохранить относительный порядок. Уже к полудню оно подошло к месту сражения.