Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

Для Романовичей это неминуемо влекло за собой отказ от причитавшихся им по матери прав на «австрийское наследство» и прекращение дальнейшей борьбы за престол Бабенбергов, который, по замыслу папы, должен был достаться другим претендентам. Не случайно коронация Даниила совпадает по времени с отъездом из Австрии его сына Романа Даниловича и разрывом брака последнего с Гертрудой Бабенберг.[2887]

Перемены в отношениях Никеи с Римом, вызванные приходом к власти нового императора Феодора II, отказавшегося от подчинения папе Восточной церкви, незамедлительно привели к прекращению отношений с Римом и со стороны галицко-волынских князей.

Возобновившиеся летом 1256 г. никейско-римские переговоры быстро зашли в тупик и уже к концу этого года фактически были свернуты из-за несовпадения позиций императора Феодора II и папы Александра IV в вопросе о принципах объединения церквей и взаимоотношений папы с императором. Условия, предлагаемые Римом, были отклонены Феодором, считавшим, что он способен вернуть Константинополь и без политических уступок папе.[2888]

Изменению прежнего курса Никеи на сближение с Римом, несомненно, способствовало усиление ее позиций на Балканах. В разгар переговоров, в сентябре 1256 г., в Фессалониках состоялась пышная свадьба дочери Феодора II Марии с Никифором Дукой, сыном Михаила II Эпирского, о которой патриарх Арсений Авториан специально извещал папу.[2889] Этот брак закладывал основы для военно-политического союза Никейской империи и Эпирского царства — двух сильнейших греческих государств, возникших после падения Константинополя в 1204 г., правители которых долгое время конкурировали между собой за лидерство в греческом мире.[2890]

^{Ил. 200. Никейский император Феодор II Ласкарь. Миниатюра из Моденского списка «Хроники» Иоанна Зонары. XV в. Biblioteca Estense Universitaria (Модена, Италия)}

Отказ от унии с Римом Никейского императора в самое короткое время вызвал соответствующую реакцию со стороны галицко-волынских князей. Об этом можно заключить из письма к Даниилу Галицкому папы Александра IV, датированного 13 февраля 1257 г. Папа горько сетовал на то, что князь «духовные и мирские благодеяния церкви предал забвению и к милостям ее оказался совершенно неблагодарным». Понтифик призывал Даниила к «повиновению» и «должной заботе» о церкви и направлял к нему двух послов — епископов олмоуцкого и братиславского, которым поручал, наложив на князя церковное взыскание, вернуть его на «истинный путь».[2891]

Миссия папы, очевидно, закончилась безрезультатно. Никаких свидетельств о дальнейших контактах Даниила с Римом нет. Точно так же нет свидетельств о каких-либо новых контактах с папой и со стороны Никеи вплоть до самого отвоевания греками Константинополя в 1261 г.[2892]

Следование в фарватере внешней политики Никеи проявилось также во взаимоотношениях галицко-волынского князя с германским императором Фридрихом II, на помощь которого в борьбе за Константинополь долгое время делал ставку Иоанн III Ватац. Энергичное вмешательство Даниила Романовича в австрийские дела вслед за В.Т. Пашуто можно с полным основанием связывать с наметившимся во второй половине 1230-х гг. союзом Никеи с императором Фридрихом.[2893]

Заключение никейско-германского союза post factum подтверждается многочисленными свидетельствами. С его осуждением в марте 1238 г. выступил папа Григорий IX (1227–1241), крайне обеспокоенный намерениями Фридриха вернуть Константинополь Ватацу.[2894] Весной того же 1238 г. никейские войска уже сражались в Италии на стороне императора.[2895]

Фридрих II был посредником в отношениях Никеи с Латинской империей, а также покровителем греческой церкви на юге Италии.[2896] В 1238 г. император запретил войскам крестоносцев во главе с Балдуином II, выступившим против Ватаца, следовать через свои владения, закрыв для них порты в Южной Италии.[2897]

В рифмованной хронике Филиппа Мускэ, епископа Турне, сохранились сведения о том, что контакты германского императора с правителем Никеи начались еще в 1237 г., когда Ватац предложил Фридриху признать себя его ленником, в обмен на обязательство освободить Константинополь и отправить латинского императора Балдуина II во Францию.[2898]