Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

Не может быть случайностью, что в реформаторских планах Романа нашли отпечаток институт выборности верховного правителя и некоторые другие элементы политического строя Священной империи. Круг лиц, имевших право избирать короля в Германии, сначала был весьма широким, что должно было обеспечивать легитимность выборов и предотвращать возможность оспаривать их результаты. С XIII в., напротив, наметилась тенденция к сокращению числа выборщиков, пока со временем оно не достигло семи. Именно эту, широко известную в Европе политическую систему, несомненно, имел в виду Татищев, сравнивая с ней предложения Романа и считая, что сначала в его проекте значилось не шесть, а семь князей-выборщиков, но упоминание о седьмом по недосмотру было упущено.

Однако во времена Романа Мстиславича в самой Священной империи еще не существовало постоянной избирательной коллегии из семи курфюрстов. По данным созданной в 20-х гг. XIII в. немецкой редакции «Саксонского зерцала», где впервые шла речь о количестве и персональном составе лиц, имеющих преимущественное право избрания короля и императора, число выборщиков равнялось именно шести.

Кроме того, важно отметить, что именно во времена Романа в Священной империи происходят события, которые привели к окончательному утверждению принципа выборности верховной власти и начала формирования коллегии выборщиков. Это было связано с крахом планов императора Генриха VI по установлению наследственной монархии ввиду его преждевременной смерти в 1197 г. и избранием в 1198 г. сразу двух новых королей, которыми стали представители враждующих династий Вельфов и Штауфенов.

Сторонники Штауфенов численно значительно превосходили своих оппонентов. Последние, чтобы обосновать свои претензии на верховную власть в империи, в специальном обращении к римскому папе сформулировали требование, согласно которому действительные выборы немецкого короля и императора должны были исходить «от земли франков». Поэтому преимущество при голосовании перед другими избирателями должны получить светские и церковные князья Рейнской области, которые имели право избирать короля «испокон веков», то есть ранее других князей.

Таким образом, предложения галицко-волынского князя об установлении на Руси «доброго порядка» со ссылкой на «другие добропорядочные государства» могли появиться именно в период успешной реализации политической программы Вельфов, поддержанной Римом, начавшейся на рубеже XII–XIII в. А упомянутыми Романом «добропорядочными государствами», чей опыт следовало применить на Руси, могли быть только немецкие земли, входившие в состав Священной империи.

Роман Мстиславич имел непосредственные контакты с немецкими князьями, участвовавшими в борьбе за верховную власть в империи, в частности с королем Филиппом Швабским (приходившимся свояком Роману) и ландграфом Тюрингии Германом. Галицко-волынский князь был связан также с монастырем Св. Петра в Эрфурте, игравшем заметную роль в соперничестве Штауфенов с Вельфами, и пожертвовал монастырю значительную сумму, вероятно, во время личного посещения.

На наш взгляд, не существует сколько-нибудь убедительных оснований для опровержения сообщения Хроники Альбрика из монастыря Трех Источников в Шампани о том, что поход Романа 1205 г. был направлен в Саксонию. О секретных планах русского князя относительно военного взаимодействия со Штауфенами едва ли могли знать при дворах польских или русских князей, потому что иначе эти тайные намерения могли быть раскрыты и запланированная военная акция уже не имела бы ожидаемого эффекта. Следовательно, нет ничего странного в том, что польские рочники и русские летописи молчат о подлинных намерениях Романа, представляя кампанию 1205 г. как обычный поход на Польшу.

Зато союзники Штауфенов в Западной Европе, среди которых был и французский король Филипп II Август, а также представители шампанской знати, принимавшие участие в Четвертом Крестовом походе, могли знать о неудачной попытке короля Филиппа Швабского воспользоваться военной поддержкой своего русского родственника во время решающего столкновения с Вельфами. В шампанском монастыре с берегов Марны могли знать о походе Романа в Саксонию еще и благодаря широкой осведомленности в делах европейской политики цистерцианской братии и тесным отношениям ордена цистерцианцев (которому принадлежал монастырь) с Саксонией, где сложился один из главных оплотов его влияния в Германии.

Исследователи иногда колеблются по поводу определения того, на чьей стороне должны были действовать отряды Романа Мстиславича, направлявшиеся летом 1205 г. в Саксонию, — Вельфов или Штауфенов.[2905] Эти колебания лишь усиливают ощущение неуверенности по поводу самой возможности этого похода.