Русская Америка. Слава и боль русской истории

Можно было идти под холёную руку Англии Кука, нарвавшегося на копья островитян, под руку английских прощелыг-авантюристов, услугами которых Камеамеа пользовался…

Можно было идти под загребущую лапу Соединённых Штатов, откуда к Гавайям приплывали бесцеремонный Грей, норовивший урвать побольше выгоды, и ещё более бесцеремонные китобои…

Но была же ещё и десница России Лисянского — доброго и уважительного, исполненного непоказного благородства, с курчавинкой в волосах, с немного вывернутыми губами, делающими его чуть похожим на островитянина…

Король глупцом не был. Но и влияние янки усиливалось. Поэтому, хотя Камеамеа и попытался не раз заручиться покровительством русских, о непосредственном переходе в подданные русского императора не заикался. Впрочем, надо полагать, при умном подходе Петербурга к возникающей возможной «гавайской» перспективе всё могло бы быть и по-иному даже с Камеамеа. И, так или иначе, о русском подданстве подумывал король Тамари-Каумалии с островов Кауаи и Ниихау…

В КОНЦЕ 1808 года Баранов отправил на Гавайи 14-пушечный шлюп «Нева» под командой лейтенанта Леонтия Гагемейстера — с этим морским офицером мы ещё познакомимся поближе — на зимовку. Одновременно Гагемейстер должен был проводить обычные в плавании исследования. Уйдя из Ново-Архангельска 10 ноября 1808 года, «Нева» пришла на Сандвичи-Гавайи в начале января 1809 года, и там Гагемейстеру удалось установить с Камеамеа неплохие отношения. Камеамеа и принял его радушно, и пообещал выделить землю под русское поселение. Удивительного и неожиданного тут ничего не было. Ещё Резанов в письме министру коммерции Румянцеву от 17(29) июня 1806 года сообщал: «Король Сандвичевых островов Тооме-Оме-о предложил г. Баранову дружбу свою… Купил до 15 одномачтовых судов… а ныне купил у американцев трёхмачтовое судно… Тооме-Оме-о хочет быть в Ново-Архангельске. Положив основание торгу, он обещает возить сюда произведения свои в плодах хлебного дерева, кокосах, таре, древесных верёвках, свиньях и хлебе… а получать отсюда тики, холсты, железо и лес для кораблестроения…»

Перспектива была обрисована вполне определённо и заманчиво. И, очевидно, Резанов имел в виду то первое торговое соглашение РАК с Камеамеа, которое заключил с ним в 1806 году мореход РАК Сисой Слободчиков, пришедший на остров Оаху на шхуне «Николай».

А 18 июня 1809 года Гагемейстер уже с Камчатки отправил министру коммерции Румянцеву рапорт с планом организации на Гавайях сельскохозяйственной колонии для снабжения продовольствием Русской Америки. Он считал, что на первое время хватит одной крепостной башни-блокгауза, двух десятков русских и одной пушки… Интересно, что через десять лет РАК в своей «гавайской» инструкции от 12(24) августа 1819 года тому же Гагемейстеру высказывала ту же идею: «Всего лучше для первого случая… построить в выгодном месте здание в виде обширной башни, которую, чтоб островитяне и другие имели в должном уважении, снабдить несколькими пушками…»

5 ноября 1809 года Главное правление РАК обратилось с таким предложением к самому царю, но основание русской колонии на Гавайях в дворцовых гостиных Петербурга сочли авантюрой. И хотя отказ от «гавайской» идеи был для России геополитическим идиотизмом, столичные англосаксонские и масонские «кроты» явно убеждали Александра в обратном.

И — как видим — убедили.

Тем не менее Камеамеа к русским относился в целом лояльно (противодействие этому со стороны его «министров»-янки и просто янки было при этом огромное!). Достаточно сказать, что король подарил Баранову земельные владения на острове, и состарившийся Баранов, готовясь отойти от дел в 1818 году, не исключал мысли поселиться на Гавайях. Старые кости здесь было где погреть: средняя температура самого тёплого месяца (августа) составляла от +21° до +25°, а самого холодного (февраля) от +18° до +21 °C.