Русская фэнтези-2009. Разбить зеркала

–А вот как ты думаешь, какие у тебя шансы выжить, например, в самурайской Японии тринадцатого века? А тут ведь вовсе другой мир, информацию о котором спецслужбы десятилетиями по крохам собирают. Угадай, сколько людей у нас побывали в измерении гномов и сколько из них вернулись, чтобы хоть что-то рассказать? Говорили мне, что гномы проводили масштабное исследование на людях «О передаче человеческого счастья воздушно-сопельным путем». Только почему-то в острых экспериментах, по счастью, никто не выжил. Понял? Доходит? Напиши мне подробный рассказик, я его потом передам кое-кому.

Я скривился. Сроду ничего для особистов не писал. И заканючил:

–Да чего я видел-то? Там и писать-то не о чем…

–Да? А хотя бы о том, что там оказались двое патрульных. И разговаривали они с тобой, между прочим, на русском языке. То есть не случайно они там стояли. Ну как, начинает доходить?

Писать я ему ничего не стал: хватит и устного рассказа, пусть, если захочет, сам по инстанциям докладывает. Но постепенно, уже в дороге, до меня начало доходить. Дошло до меня, как говаривала незабвенная сказочная Шехерезада. Так дошло, что, когда я гнал машину в сторону Алексина, мне стало просто страшно.

Только теперь я по-взаправдашнему ощутил, что через одно и то же место проходит множество измерений и моя сцепленность с земным миром – состояние, легко меняемое одним пинком. Каждый раз, переключая сцепление коробки передач, я вспоминал, как я вернулся в наше родное измерение – просто зажмурив глаза и переключившись на него. А это означало, что стоит мне зажмурить глаза и ярко представить виденные через головы патрульных гномов веселые танцующие огни их Заречья, как я могу снова вернуться туда. А здесь пустая машина на скорости уйдет в кювет или врежется – во что придется. Сколько их там в сводках, пропавших без вести? Ушел и не вернулся. А алкоголики, которые в пьяном угаре то видят, то не видят какие-то странные рыла! Господи, гномы – это, видимо, еще не худшее измерение. А сколько их, еще неизвестных, откуда не вернулся вообще никто? Я как можно крепче вцепился в руль и вытаращил глаза, чтобы увеличить свое сцепление с родным земным измерением.

В этом отношении Турово меня порадовало: оно было очень земным, самым что ни есть настоящим. И в чем-то – неуловимо прошлым, советским. Незачем изобретать машины времени или ехать в Белоруссию, чтобы увидеть прежний СССР, – вот, пожалуйста, 220км от Москвы – и вы в Турове. Я не сразу поехал к дому Ладыгиной, а сначала заехал за информацией.

Самые информированные люди – это нянечки в детском саду. Малыши притаскивают, зажав в молочных зубках, в группу все домашние секреты, засвечивают подсмотренные захоронки и заначки и закладывают своих близких даже в таком эдаком, чего по малолетней своей благопристойности и вовсе не понимают. До такой информации мне было все равно не добраться, да и не было, наверное, малолеток у Ладыгиных: раз мать Натальи приезжала вместе с ее взрослой сестрой. Следующими за воспитательницами по информированности идут почтовые работницы, но туда мне путь был заказан: повод отсутствовал, зато я сам, как человек в селе новый да приезжий, превращался в подопытный исследуемый объект. Далее примерно на равных по информированности должны были идти продавщицы находящегося на главной улице супермаркета «Фобос» и работницы расположенной рядом столовки с претензионным названием «Гнездо глухаря». Я решил одним ударом разжиться информацией и подкрепиться. И не ошибся.

То есть столовая как объект питания страждущего населения была вполне обычна. В поселках, где кормят забегающих своих, продукты не больно раскрадывают, а еда – добротная, хотя и скучноватая. Пусть это плов с рисовой кашей, зато гарантированно не отравишься. А вот к информации я подбирался, как кошка к воробью. Она как бы незаинтересованно смотрит в сторону от птички, но тщательно и сторожко передвигает лапы в нужном направлении. Прежде всего я попросил что-нибудь посоветовать из меню, потому как холостяк (что было правдой) и в кулинарных изысках не разбираюсь (это уже было враньем, но для пользы дела). Холостяк, даже если он не является прямым объектом интересов, всегда вызывает у женщин какое-нибудь желание, хотя бы просто поруководить им. Исключение составит разве что уж совсем какой-нибудь дряхлый лысый пенсионер размером полтора на полтора метра. Вторым шагом был комплимент селу: его природе и свежему воздуху. С таким отзывом надо быть очень осторожным, потому что многие сельские жители справедливо видят в нем скрытое чванство обитателя большого города и намек на первобытное отсутствие цивилизации. Но я сразу же предупредил обиды, сравнив с Арбатовом, где даже молодые якобы долго не живут.

Последнее было сильным ходом, так как показывало, что я не из столицы, ненавидимой за высокие заработки, доплаты от мэра, разгульность и шик жизни, не лицемерно хвалю Турово, а завидую как Человек Московской Области из задрипанного областного городка, и – главное – наводило на ассоциативную цепочку «Арбатов – смерть – Ладыгина». Это сработало.