Русская Калифорния. С Югом против Севера

— Я, Дмитрий Ефимович, написал отцу, он в отставку полгода как вышел. Зову ветерана юридических баталий в Русскую Америку перебраться, а дом в Петербурге как приданое сестре оставить. Климат здесь замечательный. Жил бы старик в Константинополе, внуков нянчил, ради такого дела я даже готов жениться немедля.

— А что, выдают Кожевниковы за тебя Настю? Неужели уломал кержачьё упрямое?

— С помощью вашего батюшки. Ефим Фомич выступил сватом, а генералу да к тому же единоверцу, как отказать?

— Хм, так ты молодожёном вскорости заделаешься?! Жаль. То есть наоборот, поздравляю, но виды на тебя были, да-с…

— Дмитрий Ефимович, я ради дела всегда готов, но сам понимаете, если затянуть, так упущу Настёну.

— Ладно, я не о том. Как жил в Галвестоне, так там и будешь квартировать, только уже с супругой и в отдельном доме, всё-таки председатель правления пароходной компании, не шутка!

— Ого! За что честь такая?

— А я ногу где натрудил, как думаешь? Полдня ходил, показывал князю Мещерскому гражданские верфи, да цеха завода, который совместно и кирпичный и стекольный, что Карташов отстроил да продать решил, ибо супруга умерла в родах, хочет съехать промышленник отсюда.

— Мещерский, стало быть, вкладывается в заокеанские губернии? У князя немалое дело в России, и если часть капиталов решил в Америке разместить, — умно.

— Князь ищет надёжного человека для руководства пароходной компанией, пока три его судна, а все они на Балтике, надо перегнать в Мексиканский залив. Раз ты молодожён, тогда ищи старшего над экспедицией, да такого, чтоб морячки у него не забаловали. Есть кто на примете?

— Есть, Сашка Демидов. То есть лейтенант флота Александр Дмитриевич Демидов.

— Нет, этот не подойдёт, он у Мезенцева в Орегоне «губернским флотом» командует, нам скандалы с Андреем Дмитриевичем ни к чему. Поищи человека, необязательно моряка, но толкового, чтоб команду смог собрать на три парохода, желательно из матросов, желающих жить в Русской Америке.

— Простите, Дмитрий Ефимович, но если штаб-квартира пароходной компании в Галвестоне, значит, в Тихом океане торговых операций не будет?

— Правильно понимаешь. Мещерский жить планирует в Константинополе-Тихоокеанском, а конкурировать с моими сородичами из Беловодья на тихоокеанском побережье категорически не желает, предпочитая вести торговлю в Мексиканском заливе, на Кубу ходить и прочее. У князя зять на дипломатической службе состоит в посольстве в Мадриде, может ещё поэтому выбрали для размещения компании порт Галвестона. А за Техас у наместника я отвечаю.

— Понятно…

Генерального Штаба генерал-майор Репнин неожиданно для многих накоротке сошёлся с буйным полковником Сыромятовым, дурной характер которого отмечал даже всегда выдержанный наместник.

Но князь, ещё во время русско-американской войны, разбирая операции отряда казака-диверсанта, публично, на докладе в Академии Генерального Штаба назвал Никиту гением тактики. Сыромятову о том примечательном случае поведал сам император, за чаркой, во время исторического обеда. Оттого Никита фамилию капитана-генштабиста запомнил на всю оставшуюся жизнь и не кобенясь исполнял в своей Особой бригаде все предписания прибывшего в Калифорнию Репнина.

— Смотри, Никита Васильевич, если к корейскому батальону прикрепить полусотню твоих конных орлов, получаем часть, устойчивую в обороне и способную вести разведку за сотню вёрст по всем направлениям. Одним батальоном, дислоцированным поротно, перекрывает 150–200 вёрст границы.

— Николай Николаевич, в мирное время да. Но сейчас-то когда в Европе полыхает, кто за мексикашек вступится? Гнать и гнать их подалее от границы, коней забирать, у кого оружие — вздёрнуть. Если так не делать, они через год-другой снова на разбой выйдут. Нация такая, вся из себя подлая, вороватая.

— Гляди, полковник, твоя бригада в 1700–1800 сабель по штатному расписанию. Но в мирное время штат сокращается вполовину. Жаль таких головорезов терять, всё равно к мирной жизни большинство из них не приспособлено, уйдут ведь в банды, например в Мичиган. Там сейчас анархия и раздолье вольным стрелкам. Потому я и предлагаю вариант по разбивке на сотни и полусотни и переводе в охрану железнодорожной трансконтинентальной магистрали. А на базе останется сотня офицеров и унтеров, обучающая окрестную молодёжь, чтоб лучших из лучших к тебе в бригаду призвать, если, не дай Бог, война приключится. Понял?

— Уяснил, Николай Николаевич. Скажи, отчего англичане с французами Техас сразу признали, а его величество медлит?