Русская колонизация

Вникнем теперь в самые подробности этого поступательного движения русской колонизации. Обыкновенно каждый новопостроенный город становился не только простым укреплением, но и пунктом постоянной русской оседлости. В городе поселялись на вечное житье с женами и детьми низшие разряды служилых людей: солдаты, стрельцы, казаки, пушкари, затинщики и воротники. Их усадьбы располагались около центрального укрепления особыми слободами и от поля так же огораживались валом или же одним тыном (надолбами). Эти служилые люди отчасти составились из «переведенцев» других городов, а отчасти набирались вновь из разных вольных и гулящих людей. Такие люди чаще всего встречались на Украйне в лице так называемых казаков, ходивших в степь за рыбой, медом, зверем. Я уже неоднократно указывал вам на то, что черноземные степи не лишены были русского населения, несмотря на господство в них кочевников, но только это население не имело там прочной оседлости, было бродячим. Это население московское правительство и старалось теперь привлечь в свои города. Когда построен был, например, город Царев-Борисов, воеводам велено было привести в известность число «юртов» по рекам Осколу и Донцу и количество жившего в них населения. В этих юртах жили атаманы, казаки и черкасы. Черкас воеводы должны были согнать, а атаманов и казаков вербовать на службу, обещая хлеб и денежное жалованье, и право владения занятыми ими юртами безданно и беспошлинно. На службу в украинские города вербовались и все отбившиеся от тягла посадские люди и крестьяне внутри государства. Недостаток в людях заставлял иногда московское правительство не брезговать даже и преступниками. Так, например, при Михаиле Федоровиче человек вдовы Пелагеи Волкинской Сенька Епанчин «за его воровство, что он у записи подписал руку Степана Охлябьева», был бит кнутом и отправлен в казачью службу в город Карпов. Позже московское правительство перебирало на службу в украинных городах выходцев из-за рубежа, преимущественно малороссов. Эти низшие служилые люди в украинных городах долгое время составляли преобладающее население, а во многих даже и единственное. Торговля, ремесла, какие только существовали в украинных городах, сосредотачивались в их руках. Это было вполне естественно и по значению украинных городов как передовых пунктов подвигающейся колонизации, и по происхождению этих служилых людей из посадских крестьян. Но чаще всего эти служилые люди совмещали свою военную профессию с земледельческим занятием. Правительство, поселяя этих служилых людей в украинных городах, давало им денежное и хлебное жалованье только на первых порах, пока они не обзавелись еще хозяйством, не построили себе дворов и не распахали пашни. Но постоянным обеспечением для них предназначались земельные наделы, которые отдавались им в разных местах и которые они должны были обрабатывать. Воеводам украинных городов предписывалось строго следить за тем, чтобы присланные на вечное житье в эти города люди немедленно распахивали пашни и сеяли хлеб, чтобы в случае надобности воеводы заставляли их пахать пашню «в неволю».

Часть земель отводилась служилым людям под самым городом, а часть вдали от него, иногда на весьма значительном расстоянии от города. Эти последние земли назывались «отхожими» или землями «в отъезде». Служилые люди долгое время не имели на них никаких хозяйственных построек и приезжали на них только для исполнения сельскохозяйственных работ, а все собранное с них увозили в город. По условиям местности служилые люди отправлялись на работы с оружием в руках и работали по сменам: в то время как одна партия пахала или косила, другая стояла на карауле. Но с течением времени, когда в местности устанавливалась большая безопасность, на этих отъезжих полях появлялись выселки из городов. Служилые люди строили себе на этих полях дворы сначала для приезда, а затем поселяли в них либо своих детей и родственников, либо крестьян, пристраивавшихся к ним в качестве захребетников, подсуседков или же подрядившихся к ним «во крестьянство». В писцовой книге города Воронежа читаем, между прочим: «На Воронеже, на атаманских и на казачьих придаточных землях деревни, в тех деревнях дворы атаманские и казацкие, поставлены на приезд, а за ними живут бобыли, пашут их земли». Так было не в одном Воронеже. В писцовых книгах южной окраины сплошь и рядом вслед за описанием города следует описание одного или нескольких сел и деревень, а затем подводится общий итог дворов, населению и землям как города, так и сел и деревень. Ближайшее изучение этих случаев обнаруживает, что эти села и деревни не что иное, как выселки из городов, построенные на дальних землях служилых людей города и еще не настолько обсидевшиеся, чтобы быть записанными самостоятельно. Таким образом, украинные города были рассадниками сел и деревень, возникавших в их окрестностях.