Русская литература от олдового Нестора до нестарых Олди. Часть 1. Древнерусская и XVIII век

Что ж… Грозный и бояре – это будет относительно большой пассаж (мы с вами опять два часа просидим), но я просто не могу об этом не сказать, это факт большой и значимый. Грозный делает очень любопытную вещь. Для него Курбский с его посланием становится символом бояр, которые идут против государства. Обратите внимание: Курбский и Грозный – ровесники. Тем не менее Грозный пишет очень любопытные вещи. Я читаю сразу в переводе: «…обещал я подробно рассказать, как жестоко пострадал из-за вас в юности и страдаю доныне. Было мне было три года, брату моему год…

» Еще раз напомню, Курбский – ровесник Грозного. Быть виновным в том, что пострадал Грозный, когда ему было три года, Курбский не мог по очень уважительной причине. Тем не менее, поскольку Курбский стал знаковой фигурой для оппозиции, он попадает под раздачу. Итак, давайте смотреть, что ж там было? «…

мать наша, благочестивая царица Елена, осталась несчастнейшей вдовой, словно среди пламени находясь: со всех сторон на нас двинулись войной иноплеменные народы – литовцы, поляки, крымские татары, Астрахань, ногаи, казанцы, и от вас, изменников, пришлось претерпеть разные невзгоды и печали, ибо князь Семен Бельский и Иван Ляцкий, подобно тебе… сбежали в Литву, и куда только они не бегали, взбесившись, – и в Царьград, и в Крым, и к ногаям, и отовсюду шли войной на православных

». И дальше идет перечень всевозможных его бедствий. «Было мне… восемь лет; и так подданные наши достигли осуществления своих желаний – получили царство без правителя, об нас же, государях своих (т. е. о нем и его младшем брате), никакой заботы сердечной не проявили, сами же ринулись к богатству и славе и перессорились при этом друг с другом. И чего только они не натворили!.. Нас же с единородным братом моим, святопочившим в Боге Георгием, начали воспитывать как чужеземцев или последних бедняков. Тогда натерпелись мы лишений и в одежде, и в пище. Ни в чем нам воли не было, но все делали не по своей воле и не так, как обычно поступают дети. Припомню одно: бывало, мы играем в детские игры, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, опершись локтем о постель нашего отца и положив ногу на стул, а на нас не взглянет – ни как родитель, ни как опекун и уж совсем ни как раб на господ. Кто же может перенести такую кичливость?» Смотрите, что он делает такого ужасного? Он сидит, положив ногу на стул. Вот здесь надо сделать лирическое отступление о символике верха и низа в русской культуре. Тот же самый Грозный будет вступать в абсолютно интеллигентную полемику с папским легатом Антонио Поссевино, где будет говорить, что папа Римский совершает чудовищный грех – не угадаете какой. Он носит крест на туфлях! Действительно, папские туфли с крестом. Антонио Поссевино будет русскому царю объяснять, что Господь к кресту был прибит всем своим телом и поэтому крест на туфле – это совершенно допустимо. На что Грозный будет с гневом ему говорить, что всё, что ниже пояса, – всё греховно, и тем самым крест на туфлях – это святотатство. Вот символика креста в православии. Крест ни в коем случае не может находиться ниже пояса, это осквернение креста. Этот момент очень серьезно прописывался в руководствах для иностранных послов, которые прибывали на Русь: если их крест будет свисать на живот, русские придут в страшное возмущение. И я, помнится, в 90-е годы, когда возила студентов на практику, потом уже упомянутому староверу с бурей эмоций рассказывала про студенточку, у которой здоровенный крест смачно шлепал по пряжке джинсов. И мой друг вполне разделял мой негодующий пафос, потому что надо же знать религию, к которой принадлежишь.