Читаем Русская литература от олдового Нестора до нестарых Олди. Часть 1. Древнерусская и XVIII век полностью

Возвращаясь к князю Василию Ивановичу Шуйскому, который, стало быть, сидит, положив ногу на табурет. В русской культуре всё, что ниже пояса, относится к отрицательной сфере, к сфере, маркированной негативно, и заметьте, у нас очень долго это держалось. Например, я прекрасно помню по временам своего детства, что в драке были категорически запрещены удары ногами. Потому что удар ногой – это удар оскорбительный. Дерешься – дерись кулаками. И поэтому на каратистов мы смотрели с огромным изумлением. Сюда же: изображение американцев как людей, которые при первой же возможности кладут ноги на стол, – это подчеркивало не просто распущенность, но и крайнюю неприличность. Восприятие всего связанного с ногами как недостойного – это сейчас, видимо, из нашей культуры совершенно ушло, судя по вашим удивленным глазам. Так что надо понимать, что поза Шуйского просто откровенно, вызывающе неприличная. Он оскорбляет царевичей, и неудивительно, что спустя десятилетия Грозный ему эту позу не может простить.

Дальше давайте почитаем, как всё хорошо было на матушке-Руси и как плохо всё сейчас. «Так же вот и князь Андрей Шуйский и его единомышленники явились к нам в столовую палату, неистовствуя, захватили на наших глазах нашего боярина Федора Семеновича Воронцова, обесчестили его, оборвали на нем одежду, вытащили из нашей столовой палаты и хотели его убить. Тогда мы послали к ним митрополита Макария и своих бояр… передать им, чтобы они его не убивали, и они с неохотой послушались наших слов и сослали его в Кострому, а митрополита толкали и разорвали на нем мантию с украшениями, а бояр пихали взашей

». Попытайтесь представить это сейчас. Н-да, раньше уважали православных священников, теперь вот их не уважают, про них теперь гадости в Интернете пишут. Всё-таки эта переписка – потрясающий этнографический справочник, очень избавляет от иллюзий. «Это они-то – доброжелатели, вопреки нашему повелению хватали угодных нам бояр и избивали их, мучили и ссылали?.. Когда же нам исполнилось пятнадцать лет, то взялись сами управлять своим царством, и, слава Богу, управление наше началось благополучно. Но так как человеческие грехи часто раздражают Бога, то случился за наши грехи по Божьему гневу в царствующем граде Москве пожар, и наши изменники-бояре, те, которых ты называешь мучениками… как бы улучив… время для своей измены, убедили скудоумных людей, будто мать матери нашей, княгиня Анна Глинская, со своими слугами вынимала человеческие сердца и таким колдовством спалила Москву. И по наущению наших изменников, народ, собравшись… с криками захватил в приделе церкви… нашего боярина, князя Юрия Васильевича Глинского, втащили его в… церковь Пречистой Богородицы и бесчеловечно убили напротив митрополичьего места, залив церковь кровью, и, вытащив его тело через передние церковные двери, положили его на торжище как осужденного преступника. И это убийство в церкви всем известно, а не то, о котором ты… лжешь!» Как вы понимаете, выяснение, какое убийство в церкви всем известно, говорит о том, что убийства в церкви были – да, достаточно редкими, чтобы вызывать возмущение.

Перейти на страницу:

Все книги серии ЛекцииPRO

Сотворение мира. Богиня-Мать. Бог Земли. Бессмертная Возлюбленная
Сотворение мира. Богиня-Мать. Бог Земли. Бессмертная Возлюбленная

«Мифологические универсалии – это не игра ума для любителей волшебства, а ключ к нашему сознанию, ключ ко всей культуре человечества. Это образы, веками воплощающиеся в искусстве, даже атеистическом», – подчеркивает в своих лекциях Александра Баркова, известный исследователь мифологии. В книгу вошла самая популярная из ее лекций – о Богине-Матери, где реконструируется миф, связанный с этим вечным образом; лекции об эволюции образа владыки преисподней от древнейшего Синего Быка до античной философии, эволюции образа музы от архаики до современности и трансформации различных мифов творения. Живой язык, остроумная и ироничная подача материала создают ощущение непосредственного участия читателя в увлекательной лекции.

Александра Леонидовна Баркова

Религиоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях
Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях

«Вообще на свете только и существуют мифы», – написал А. Ф. Лосев почти век назад. В этой книге читателя ждет встреча с теми мифами, которые пронизывают его собственную повседневность, будь то общение или компьютерные игры, просмотр сериала или выбор одежды для важной встречи.Что общего у искусства Древнего Египта с соцреализмом? Почему не только подростки, но и серьезные люди называют себя эльфами, джедаями, а то и драконами? И если вокруг только мифы, то почему термин «мифологическое мышление» абсурден? Об этом уже четверть века рассказывает на лекциях Александра Леонидовна Баркова. Яркий стиль речи, юмор и сарказм делают ее лекции незабываемыми, и книга полностью передает ощущение живого общения с этим ученым.

Александра Леонидовна Баркова

Культурология / Учебная и научная литература / Образование и наука
Введение в мифологию
Введение в мифологию

«Изучая мифологию, мы занимаемся не седой древностью и не экзотическими культурами. Мы изучаем наше собственное мировосприятие» – этот тезис сделал курс Александры Леонидовны Барковой навсегда памятным ее студентам. Древние сказания о богах и героях предстают в ее лекциях как части единого комплекса представлений, пронизывающего века и народы. Мифологические системы Древнего Египта, Греции, Рима, Скандинавии и Индии раскрываются во взаимосвязи, благодаря которой ярче видны индивидуальные черты каждой культуры. Особое место уделяется мифологическим универсалиям, проявляющимся сквозь века и тысячелетия.Живой язык, образная, подчас ироничная подача самого серьезного материала создает эффект непосредственного общения с профессором, на лекциях которого за четверть века не уснул ни один студент.

Александра Леонидовна Баркова

Культурология

Похожие книги

100 великих мастеров прозы
100 великих мастеров прозы

Основной массив имен знаменитых писателей дали XIX и XX столетия, причем примерно треть прозаиков из этого числа – русские. Почти все большие писатели XIX века, европейские и русские, считали своим священным долгом обличать несправедливость социального строя и вступаться за обездоленных. Гоголь, Тургенев, Писемский, Лесков, Достоевский, Лев Толстой, Диккенс, Золя создали целую библиотеку о страданиях и горестях народных. Именно в художественной литературе в конце XIX века возникли и первые сомнения в том, что человека и общество можно исправить и осчастливить с помощью всемогущей науки. А еще литература создавала то, что лежит за пределами возможностей науки – она знакомила читателей с прекрасным и возвышенным, учила чувствовать и ценить возможности родной речи. XX столетие также дало немало шедевров, прославляющих любовь и благородство, верность и мужество, взывающих к добру и справедливости. Представленные в этой книге краткие жизнеописания ста великих прозаиков и характеристики их творчества говорят сами за себя, воспроизводя историю человеческих мыслей и чувств, которые и сегодня сохраняют свою оригинальность и значимость.

Виктор Петрович Мещеряков , Марина Николаевна Сербул , Наталья Павловна Кубарева , Татьяна Владимировна Грудкина

Литературоведение
Модификации романной формы в прозе Запада второй половины ХХ столетия
Модификации романной формы в прозе Запада второй половины ХХ столетия

Монография посвящена далеко не изученной проблеме художественной формы современного зарубежного романа. Конкретный и развернутый анализ произведений западной прозы, среди которых «Притча» У. Фолкнера, «Бледный огонь» В. Набокова, «Пятница» М. Турнье, «Бессмертие» М. Кундеры, «Хазарский словарь» М. Павича, «Парфюмер» П. Зюскинда, «Французское завещание» А. Макина, выявляет ряд основных парадигм романной поэтики, структурные изменения условной и традиционной формы, а также роль внежанровых и внелитературных форм в обновлении романа второй половины XX столетия.Книга адресована литературоведам, аспирантам, студентам-филологам, учителям-словесникам, ценителям литературы.

Валерий Александрович Пестерев

Литературоведение / Языкознание / Образование и наука