Русская поэзия XIX века. Том 2

Как на улице ВарваринскойСпит Касьян, мужик камаринский.Борода его всклокоченаИ дешевкою подмочена^{458};Свежей крови струйки алыеПокрывают щеки впалые.Ах ты, милый друг, голубчик мой, Касьян!Ты сегодня именинник, значит — пьян.Двадцать девять дней бывает в феврале,В день последний спят Касьяны на земле^{459}.В этот день для них зеленое виноУж особенно пьяно, пьяно, пьяно.Февраля двадцать девятогоЦелый штоф вина проклятогоВлил Касьян в утробу грешную,

Позабыл жену сердешнуюИ своих родимых деточек,Близнецов двух, малолеточек.Заломивши лихо шапку набекрень,Он отправился к куме своей в курень.Там кума его калачики пекла;Баба добрая, румяна и бела,Испекла ему калачик горячоИ уважила… еще, еще, еще.

2

В это время, за лучиною,С бесконечною кручиноюДремлет-спит жена Касьянова,Вспоминая мужа пьяного:«Пресвятая богородица!

Где злодей мой хороводится?»Бабе снится, что в веселом кабакеПьяный муж ее несется в трепаке,То прискочит, то согнется в три дуги,Истоптал свои смазные сапоги,И руками, и плечами шевелит…А гармоника пилит, пилит, пилит.Продолжается видение:Вот приходят в заведениеГости, старые приказные,Отставные, безобразные,Красноносые алтынники^{460}, —Все Касьяны-именинники.Пуще прежнего веселье и содом.Разгулялся, расплясался пьяный дом.

Говорит Касьян, схватившись за бока,«А послушай ты, приказная строка,У меня бренчат за пазухой гроши:Награжу тебя… Пляши, пляши, пляши!»

3

Осерчало благородие:«Ах ты, хамово отродие!За такое поношениеНа тебя подам прошение.Накладу еще в потылицу!Целовальник, дай чернильницу!»Продолжается все тот же вещий сон:Вот явился у чиновных у персонЛист бумаги с государственным орлом.Перед ним Касьян в испуге бьет челом,

А обиженный куражится, кричитИ прошение строчит, строчит, строчит.«Просит… имя и фамилия…Надо мной чинил насилияНепотребные, свирепые,И гласил слова нелепые:Звал строкой, противно званию…Подлежит сие к поданию…»Крепко спит-храпит Касьянова жена.Видит баба, в вещий сон погружена,Что мужик ее хоть пьян, а не дурак,К двери пятится сторонкою, как рак,Не замеченный чиновником-врагом,И — опять к куме бегом, бегом, бегом.

4