Русская поэзия XIX века

Афанасий Афанасьевич Фет

(1820–1892)

Это утро, радость эта

Это утро, радость эта,Эта мощь и дня и света,Этот синий свод,Этот крик и вереницы,Эти стаи, эти птицы,Этот говор вод,Эти ивы и березы,Эти капли — эти слезы,Этот пух — не лист,Эти горы, эти долы,Эти мошки, эти пчелы,Этот зык и свист,Эти зори без затменья,Этот вздох ночной селенья,Эта ночь без сна,Эта мгла и жар постели,Эта дробь и эти трели,

Это все — весна.

На заре ты ее не буди

На заре ты ее не буди,На заре она сладко так спит;Утро дышит у ней на груди,Ярко пышет на ямках ланит.И подушка ее горяча,И горяч утомительный сон,И, чернеясь, бегут на плечаКосы лентой с обеих сторон.А вчера у окна ввечеруДолго-долго сидела онаИ следила по тучам игру,Что, скользя, затевала луна.И чем ярче играла луна,И чем громче свистал соловей,Все бледней становилась она,Сердце билось больней и больней.Оттого-то на юной груди,На ланитах так утро горит.Не буди ж ты ее, не буди…

На заре она сладко так спит!

Я пришел к тебе с приветом

Я пришел к тебе с приветом,Рассказать, что солнце встало,Что оно горячим светомПо листам затрепетало;Рассказать, что лес проснулся,Весь проснулся, веткой каждой,Каждой птицей встрепенулсяИ весенней полон жаждой;Рассказать, что с той же страстью,Как вчера, пришел я снова,Что душа все так же счастьюИ тебе служить готова;Рассказать, что отовсюдуНа меня весельем веет,Что не знаю сам, что будуПеть — но только песня зреет.

Я тебе ничего не скажу

Я тебе ничего не скажу,

И тебя не встревожу ничуть,И о том, что я молча твержу,Не решусь ни за что намекнуть.Целый день спят ночные цветы,Но лишь солнце за рощу зайдет,Раскрываются тихо листы,И я слышу, как сердце цветет.И в больную, усталую грудьВеет влагой ночной… я дрожу,Я тебя не встревожу ничуть,Я тебе ничего не скажу.

На рассвете

Плавно у ночи с челаМягкая падает мгла;С поля широкого теньЖмется под ближнюю сень;Жаждою света горя,Выйти стыдится заря;Холодно, ясно, бело,Дрогнуло птицы крыло…Солнца еще не видать,

А на душе благодать.

Сосны

Средь кленов девственных             и плачущих березЯ видеть не могу надменных                   этих сосен;Они смущают рой живых                и сладких грез,И трезвый вид мне их несносен.В кругу воскреснувших соседей                    лишь онеНе знают трепета, не шепчут,                  не вздыхаютИ, неизменные, ликующей веснеПору зимы напоминают.Когда уронит лес            последний лист сухойИ, смолкнув, станет ждать весны              и возрожденья, —Они останутся холодною красойПугать иные поколенья.

Скрип шагов вдоль улиц белых