Русская жизнь-цитаты-октябрь 2017

И все это — пример успешной монетизации массовой неприязни и завистливого интереса. Этот феномен даже попал в современную литературу: на волне роста популярности «Дома-2» Виктор Пелевин в своем романе 2006 года «Empire V» называл «ксенофобами» ненавистников Ксении Собчак.

Директор «Центра петербургской политики» Михаил Виноградов не исключает, что антирейтинг Собчак, накопленный за время ее работы в шоу-бизнесе, может быть использован на финише кампании 2018 года — «чтобы показать, что враги власти не повержены и пытаются поднять голову».

Политический же капитал за прошедшие с тех пор пять лет поддерживался благодаря телеканалу «Дождь», где звезда «Дома-2» ведет ток-шоу с известными политиками и бизнесменами «Собчак живьем», а также задает президенту Путину острые вопросы на ежегодной пресс-конференции. Теперь, возможно, ей предстоит делать то же самое в ходе предвыборных дебатов — если президент, по обыкновению, от них не откажется.

Пока же разговоры о выдвижении Собчак заметно обеспокоили Алексея Навального, который ведет собственную предвыборную кампанию, хотя по закону и не может избираться из-за судимости по делу «Кировлеса». После первой публикации на эту тему в «Ведомостях» политик в эфире своего youtube-канала «Навальный Live» призвал журналистку не участвовать в «довольно омерзительной кремлевской игре под названием «Притащим на выборы либеральное посмешище, чтобы отвлечь внимание». «Отталкивать собственных союзников, как только где-то замаячила перспектива политической конкуренции, — это неправильно, и это вождизм», — парировала в своем блоге на «Эхе Москвы» Собчак.

«С точки зрения увеселения выборов это может быть делом полезным — в случае ее выдвижения выборы были бы поживей, и интерес к ним может быть повыше, — рассуждает бывший высокопоставленный сотрудник президентской администрации. — Она совсем безопасна для Кремля — есть электоральный потолок в 5–6%, выше которого ей не прыгнуть. Кроме того, она все равно будет находиться в неких рамках приличий. Для самой Ксении это очевидный фан».

https://newtimes.ru/articles/detail/120597

Михаил Лермонтов -род.15.10.1814- написал в 16 лет-

“Настанет год, России черный год,

Когда царей корона упадет;

Забудет чернь к ним прежнюю любовь,

И пища многих будет смерть и кровь;

5 Когда детей, когда невинных жен

Низвергнутый не защитит закон;

Когда чума от смрадных, мертвых тел

Начнет бродить среди печальных сел,

Чтобы платком из хижин вызывать,

10 И станет глад сей бедный край терзать;

И зарево окрасит волны рек:

В тот день явится мощный человек,

И ты его узнаешь — и поймешь,

Зачем в руке его булатный нож:

15 И горе для тебя! — твой плач, твой стон

Ему тогда покажется смешон;

И будет всё ужасно, мрачно в нем,

Как плащ его с возвышенным челом.

1830

https://www.facebook.com/russkayazhizn/posts/514462222230742

Михаил Зыгарь, автор книги “Империя должна умереть”:”Увидеть Россию начала XX века глазами людей того времени — такова моя главная цель. Каждый из них живет своей жизнью, даже не подозревая, что спустя много лет его сочтут песчинкой или, наоборот, движущим механизмом в историческом процессе.

Я начинаю книгу на рубеже XIX и XX веков. Это очень интересное время. Многие молодые столичные интеллектуалы — поколение нулевых — еще аполитичны, они очень отличаются от поколения старых диссидентов. Они считают политику чем-то вчерашним, неинтересным и немодным. Но политика резко вторгается в их жизнь, власти вмешиваются в свободу творчества, запрещая и закрывая все, что их не устраивает. Так постепенно начинаются первые в российской истории массовые митинги протеста — и то, как их подавляют, привлекает к ним все больше внимания. В течение нескольких лет в России возникает гражданское общество — активное, требовательное и сознательное.

Российские интеллектуалы возмущены расстрелом демонстрации рабочих 9 января 1905 года — после этого протестные настроения растут так быстро, что, кажется, их уже ничем не сдержать. Креативный класс требует всеобщих выборов, создания парламента, свободы слова, равенства перед законом — и уверен, что добьется своего. Эйфория продолжается почти год: сначала власти будто бы удовлетворяют часть требований, а потом нарушают почти все свои обещания. Вчерашний оптимизм в обществе сменяется тяжелым разочарованием. В России «закручивают гайки», многие считают, что пора валить.

Этот период — между 1905 и 1914 годами — одни современники видят самым благополучным временем Российской империи, «тучным» десятилетием, а другие — мрачными годами репрессий, фальсификаций на выборах, ручного управления судами. Большое влияние в России приобретают религиозные радикалы и мракобесы, требующие сурово наказывать деятелей культуры, оскорбляющих представителей власти или чувства верующих. Многие интеллектуалы эмигрируют — и уже в Европе продолжают бесконечно обсуждать судьбы родины. Здесь же живут представители царской семьи и двора, шокируя европейцев показным богатством.