Русские обители Афона и Элладская Церковь в XX веке

Еще в январе 1918 г. русский корпус был расформирован, солдатам объявили, что они поступают в распоряжение французского правительства, и они разными путями начали покидать страну, однако уже вскоре – после революционных событий 1917 г. и поражения Белой армии в гражданской войне в Грецию прибыло значительное количество русских эмигрантов. По официальным данным, в 1921 г. их оказалось 31,5 тыс., из них полторы тысячи в Афинах и две тысячи в Салониках (их называли «левкороссос», то есть «белыми русскими»). В этих двух городах были созданы русские гимназии. Кроме того, в 1920-е гг. в Грецию репатриировалось около 100 тыс. российских греков, так называемых понтийцев или «россопонтов»¹¹.

12 марта 1920 г. в Грецию прибыл эвакуированный на пароходе из занимаемого красной армией Новороссийска митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий). 25 марта, на Благовещение, он приехал в Афины, Пасхальную заутреню Владыка Антоний отслужил с митрополитом Афинским Мелетием в присутствии большого количества духовенства и короля. На Фоминой он служил один в соборе и говорил поучение по-русски, которое переводил на греческий архимандрит Хризостом (будущий архиепископ Афинский и всей Эллады). После проповеди митр. Антония, по свидетельству очевидцев, почти на руках внесли в алтарь и целовали обе руки со всех сторон.

После Фоминой недели Владыка просил, чтобы его отпустили на Афон, но митрополита упросили остаться на торжественную встречу в Академии Наук, где в присутствии архиереев, духовенства и семинаристов были прочитаны рефераты о его сочинениях. Через несколько дней греческое правительство выделило митр. Антонию 15 тыс. драхм¹²

. В конце апреля Владыка уехал на Афон, где пробыл почти пять месяцев.

Также в марте 1920 г. около двух тысяч донских казаков вместе с епископом Екатеринославским и Новомосковским Гермогеном (в миру Григорием Ивановичем Максимовым) эвакуировались из Новороссийска на греческий остров Лемнос. Владыка находился на острове вместе с сыном около полугода, совершая богослужения в устроенной им походной церкви Вознесения Господня. Епископ Гермоген был тепло принят митрополитом Лемносским Стефаном и по его приглашению совершил богослужения с четырьмя русскими священниками и тремя диаконами на церковнославянском языке в соборах городов Кастро и Мудрос. Сохранилось свидетельство, что епископ отказался на о. Лемносе служить панихиду по Николаю II. Согласился отслужить эту панихиду также приехавший в марте 1920 г. на Лемнос последний протопресвитер военного и морского духовенства Российской империи о. Георгий Иванович Шавельский (1871–1951), но по свидетельству известного психиатра Н. Краинского, не по царю, а просто по рабу Божиему Николаю, ведь он – «бывший самодержец»¹³.

Однако это свидетельство отчасти опровергается «Архипастырским воззванием к донским казакам» Владыки Гермогена от 1 января 1922 г., написанным на Афоне. В нем епископ писал: «…когда организуется новая Донская Армия, и все будет готово на врага, тогда дайте мне знать, и где бы я ни был, я, ваш Архипастырь, готов идти с вами. Я пойду впереди вас с животворящим Крестом в руках, и буду благословлять ваше победное шествие на помощь России восстановить Престол Царский, вернуть Народу Русскому его Законного Царя. И пусть на Знаменах ваших крупными огненными, как меч Херувима, словами будет написано „Боже, Царя храни“»¹⁴.

В августе 1920 г. епископ Гермоген поселился на Афоне по протекции митрополита Антония (Храповицкого). Архиепископ Нестор (Анисимов) так писал об этой истории: «Энергичный, предприимчивый, сильный духом, он однажды в начале тяжелого периода беженства с острова Лемноса на малой утлой рыбачьей лодке приплыл на Афон за 50 с лишним морских миль. Целую неделю пробыл Владыка… в море среди бури, ветра и непогоды, одинокий на утлой лодочке. На Афон прибыл он, движимый великой ревностью увидеть и преклониться перед святыней православного иночества»¹⁵

. Владыка Гермоген пребывал на Святой Горе – в скиту Новая Фиваида до 19 апреля 1922 г. При этом в ноябре 1921 г. он участвовал в работе I Всезаграничного Русского Церковного Собора в Сремских Карловцах (Королевство сербов, хорватов и словенцев).

Казаки же еще несколько лет жили на Лемносе, более того, в ноябре 1920 г. их число здесь многократно увеличилось – на острове в лагерях был размещен эвакуированный из Крыма Кубанский казачий корпус, а затем частично и Донской корпус, в составе которых имелось военное духовенство. Так, например, протоиерей Константин Романович Ярмольчук с марта 1920 г. служил на Лемносе законоучителем в Донском кадетском корпусе и священником в госпитале Красного Креста. В феврале 1921 г. на Лемносе проживало 19893 русских эмигранта, а в апреле этого года – 20774. В течение следующих полутора лет все они были вывезены в Болгарию и Королевство сербов, хорватов и словенцев, и на острове в результате их пребывания сохранились лишь остатки русского кладбища. В 1924 г. во всей Греции проживало лишь 3 тыс. русских эмигрантов, в 1928 – 2 тыс., а в 1935 – 2200¹⁶.