Русский Афонский отечник ХІХ-ХХ веков

Официально властями новая обитель была признана только 15 декабря 1883 года, за несколько дней до кончины старца. Продолжительные препятствия, несправедливость, ложные доносы, обманы, которые он встречал на пути обустройства монастыря, отец Пантелеимон переносил с христианским терпением и с удивительным детским незлобием. Никогда никого не винил в своих неудачах, ко всем был приветлив и с любовью принимал всех ищущих у него утешения. Получив первое известие об утверждении общины властями, он воскликнул: «Ну, теперь, слава и благодарение Богу, я могу уйти на покой и совсем удалиться от вас». Через несколько дней он почувствовал приближение смерти. А за две недели до своей кончины начал говорить всем: «Я скоро уйду от вас».

Схимонах Пантелеимон преставился 3 января 1884 года. Перед смертью старец начал учащенно творить на себе крестное знамение. Между тем рука его ослабевала все более и более. Когда он в последний раз положил на себя крестное знамение, то рука его бессильно упала на голову, и тотчас же он уснул вечным сном праведника. Кончина его была спокойной и безмятежной, как тихий сон. Так Афонский постриженник и воспитанник положил начало в России монастырю, который стал местом спасения многих христиан.

Схимонах Григорий (Крупченков)

Схимонах Григорий [117]

(в мiру Герасим Николаевич Крупченков) родился в 1828 году в Курской губернии в семье крепостного крестьянина. С младенчества у него проявился редкий музыкальный талант, развитию которого способствовал его помещик – большой ценитель и любитель пения и музыки. Свои музыкальные способности он развил в составе хора и оркестра своего хозяина. С течением времени барин сделал своего дворового человека регентом и дирижером, а потом за труды, после того как хор и оркестр были приведены в образцовый порядок, отпустил его на свободу.

Герасим переехал в город Старый Оскол, где продолжил свою музыкальную деятельность. Здесь он давал уроки музыки, пения, управлял хорами при многих приходских церквях. Увлеченный общим стремлением старооскольской молодежи, которая в начале пятидесятых годов принимала монашество на Афоне, Герасим решился и сам оставить суетный мiр и искать удовлетворения своей артистической душе в мiре идеальном, в жизни аскетической, где царит одна гармония, а диссонансы становятся едва уловимы или совершенно не слышны.

По пути на Афон, в Одессе, Герасим встретился с Михаилом Сушкиным, будущим игуменом Макарием, который тоже ждал разрешения для выезда на Афон. Здесь в ожидании разрешения на выезд за границу Герасим составил весьма недурной хор из своих сотоварищей-паломников. Под его руководством этот хор на корабле, идущем по изумрудным водам Босфора, в присутствии отца Сергия (Веснина) Святогорца, приветствовал Царьград могучими звуками национального русского гимна «Боже, Царя храни».

Хористы сопровождали отца Сергия до самого Пантелеимонова монастыря. У берегов Святой Горы Афон, цели своего путешествия, Герасим с необыкновенным воодушевлением сыграл себе и своим товарищам последнюю мiрскую лебединую песнь на гитаре, инструменте, которым превосходно владел и с которым он не расставался и во время своего паломничества, и здесь на глазах у всех сломал ее и выбросил в море, решившись отныне никогда не брать в руки ни одного музыкального инструмента, хотя особенно любил он скрипку и кларнет-пистон. Однако еще более любил он «петь Богу своему разумно, дондеже есмь». Этому своему решению он не изменил до самой смерти.

Отец Иероним, большой любитель и знаток церковного пения, сразу оценил дарования новоначального инока и поручил ему организовать хор из русских иноков. Отныне до конца своей жизни Герасим проходил послушание как уставщик и регент, учитель церковного пения. В 1853 году он был пострижен в мантию с именем Григорий, а в 1855 году – в схиму с тем же именем.

С самого начала своей жизни в обители отец Григорий с любовью и увлечением отдавался любимому делу и потратил на него все свои богатые духовные и физические силы, благодаря чему достиг замечательных результатов. Из полуграмотных крестьян и мещан, которые составляли главный контингент монахов русской Пантелеимоновой обители, он образовал такой богатый голосами, музыкально дисциплинированный хор, что приводил в восторг не только простых паломников, но даже знатоков музыки и пения, попавших на Гору Афон. Своим пением хор заслужил одобрение и восхищение у высокопоставленных лиц русских и иностранцев и даже у некоторых царственных особ, посетивших Афон.