Русский Дьявол

Связь сына с масонами и расположение масонов к Павлу, конечно, стали известны Екатерине. Она настаивает на поездке наследника в Европу, вероятно, с целью изолировать его от нежелательного, по ее мнению, влияния. Но и за границей в числе его ближайших спутников оказывается князь А. В. Куракин, будущий глава русских масонов. Известно, что весной 1782 года Павел присутствовал на собрании масонской ложи в Вене. В то же самое время верховный русский розенкрейцер Шварц писал принцу Карлу Гессен-Кассельскому о возможном участии Павла в деятельности ордена. За Павлом даже зарезервировали место провинциального великого мастера.

После возвращения из Европы к Павлу из Москвы приезжал его друг, знаменитый архитектор Баженов.

Он привез книги, выпускавшиеся типографией Новикова, и, вероятно, склонял цесаревича к вступлению в орден. Многолетняя обработка наконец дала свои плоды, и в 1784 году Павел вступил в одну из масонских лож, подчинявшихся Елагину. При обряде посвящения присутствовал и воспитатель Павла Панин, которому масоны воздавали хвалу за то, что он «в храм дружбы сердце царское ввел».

Итак, теперь становится понятно, почему по восшествии на престол Павел оказал покровительство масонам, особенно тем, которые, по его мнению, пострадали из-за него. Новиков вышел на свободу, был издан указ о возвращении из ссылки Радищева, вызван ко двору и щедро вознагражден Баженов, отличен Херасков, а князь Н. В. Репнин был произведен в фельдмаршалы аж на третий день по воцарении Павла. Масоны торжествовали, но недолго. Граф Ф. В. Растопчин сумел доказать императору, что масонство преследует отнюдь не праведные цели, поведал он и о том, что однажды за ужином у Новикова 30 человек бросали жребий, кому зарезать империатрицу Екатерину, и о тайных задачах ордена по ниспровержению монархов. Все эти детали прекрасно увязывались с офирской «идиллией», которую проповедовал в свое время воспитаннику Панин. Поэтому для Павла не составляло труда отличить зерна от плевел. Будучи человеком мудрым, он «стряхнул» с себя шелуху масонских клятв и заблуждений молодости. «Даровитый от природы и получивший хорошее воспитание и образование, вступивший на престол в зрелом возрасте, Павел имел отличную подготовку, чтобы управлять обширной Российской империей. Это был самый подготовленный к званию правителя из русских государей. Он имел определенный план и прекрасно был осведомлен, что нужно русскому народу и государству. Благо государства им почиталось высшим законом» (Иванов В. Ф.Указ. соч.).

Политика Павла в корне противоречила интересам масонства. Последней каплей, переполнившей чашу их гнева, стал разрыв дипломатических отношений с Англией — родиной масонства. 12 января 1801 года Павел отдал приказ атаману Войска донского Орлову идти с донскими казаками в Индию и «атаковать англичан там, где удар им может быть чувствительнее и где меньше ожидают». «Имеете вы, — писал Павел атаману Орлову, — идти и завоевать Индию». Казаки 18 марта 1801 года переправились уже через Волгу, когда получили известие о кончине императора. 1 марта Павел был зверски задушен группой заговорщиков во главе с масоном Паленом.

Вдумайтесь, дорогой читатель: государя убивают за то, что он твердо отстаивал национальные интересы. Вот цена масонского просвещения на Руси: желать вреда своей Отчизне и своему народу. И все это под разговоры об общечеловеческих ценностях — свободе, равенстве и братстве. Судьба Павла и его матери во многом схожи. Поначалу они благоволили масонству, но затем, разглядев и уяснив сатанинскую природу братства, выступили его решительными противниками.

По такому же сценарию развивались отношения с масонами и у Александра I. О заговоре против отца Александр знал, но он и мысли не допускал о возможности кровавой развязки. Поэтому, когда граф Пален сообщил ему о происшедшем убийстве, Александр упал в обморок и обнаружил сильнейшее отчаяние. До конца жизни его мучила совесть и ощущение вины перед несчастным родителем. Главные руководители и вдохновители расправы над императором Павлом были поставлены под надзор высшей военной полиции и получили приказание не показываться при дворе и вблизи тех мест, где будет находиться император. Но это были, так сказать, косметические меры. Царствование Александра I стало «золотым веком» масонства. Ложи росли как на дрожжах. Царь был мистиком и интересовался духовной стороной деятельности братств. Он даже, проявив очевидную наивность, вдохновился идеей установления государственного контроля над ложами, но не преуспел в этом начинании.