Русский флаг

Когда до батареи осталось шагов шестьсот, англичане стали на ходу целиться в прислугу у амбразуры и в Арбузова, расхаживавшего по банкету. Несколько штуцерных пуль не достигли цели - испуганные писаря попрятались, а капитан Арбузов, чувствуя, что в это мгновение на нем сосредоточены все взгляды, остановился и погрозил неприятелю обнаженной саблей.

Хотя молчание батареи и смущало англичан, уже испытавших на себе выдержку и непреклонность русских артиллеристов, они, сменив шаг, кинулись вперед, рассчитывая броском овладеть позицией. Только тогда выстрелили две пушки, заряженные картечью.

Больше Зарудный не мог наблюдать за батареей.

На него шел отряд матросов, вдвое превосходивший численностью команду волонтеров. Волонтеры, кроме тех, кто обслуживал пушку и кое-как скрывался за ее дубовым лафетом, опустились на колено. Так было удобнее прицеливаться, а бурьян и трава закрывали тело.

Покуда стрелять не имело смысла. У волонтеров ударные ружья, переделанные в здешней мастерской из старых кремневых: огниво и подогнивная пружина были сняты, срезана полка, вместо этого вварен подстержник и кремневый курок заменен ударником. Дальность стрельбы увеличилась, и все же не было смысла открывать огонь дальше трехсот трехсот пятидесяти шагов.

- Лихо идут, подлецы! - восхищенно сказал Поликарп Жерехов, косясь на Зарудного.

- Лихо-то лихо! - отрезал Никита Кочнев. - Поглядим, как обратно побегут!

Красные рубахи приближались. У офицера, плотного, квадратного человека, лицо с массивной челюстью и короткими, словно обрубленными ушами кажется надменным и жестоким.

Один из волонтеров выстрелил. Пуля шлепнулась на дороге, саженей за тридцать до шагающих матросов, и рикошетировала влево, к горе. Матросы засмеялись и открыли стрельбу из штуцеров. Волонтеры пригнулись к земле.

Англичане ускорили шаг. Оставалось не больше двухсот шагов. Зарудному показалось, что он встретился глазами с офицером и уловил в них пренебрежение. Пора! Завойко поднял согнутую в локте руку и выжидательно смотрит на Зарудного. Если пропустить нужный момент, волонтерам придется плохо.

- Пали! - скомандовал Зарудный.

Пушка выстрелила картечью. После трех выстрелов, откатившись слишком сильно, пушка свалилась в яму, заросшую травой.

Картечь пробила брешь в первых двух линиях англичан. Со стоном упали раненые. Матросы подхватили их на руки и в замешательстве установились.

Зарудный бросился вперед, увлекая за собой волонтеров.

Англичане повернули и побежали быстрой рысцой, унося убитых и раненых.

- Во как бегут! Славно бегут! - закричал рядом с Зарудным Никита Кочнев.

Справа, вдоль озера, растянулась цепочка морских стрелков Паркера они тоже бежали к заливу. Зарудный понял - Гезехус отогнал аванпосты неприятеля.

Пришлось остановить возбужденных, орущих волонтеров: соединенный отряд англичан мог легко перебить людей Зарудного.

Едва остановились, как слева, на склоне горы, послышался топот и громкие крики. Зарудному показалось, что англичане, овладев вершиной горы, бегут вниз, чтобы ударом с фланга и тыла уничтожить стрелковые заслоны. Но когда мимо Зарудного пробежал полицмейстер Губарев, а за ним показался и весь его отряд, Зарудный почувствовал некоторое облегчение.

Завойко уже спешил к месту неожиданной встречи двух отрядов. От Озерной батареи бежал, придерживая саблю, Арбузов, а за ним Гезехус.

Поджидая Завойко, Зарудный видел, как скатывается с горы отряд матросов с "Авроры", - среди них были и шлюпочные гребцы, одетые в красные рубахи, принятые Зарудным за мундиры англичан. На вершине горы сухо потрескивали штуцерные выстрелы.

Зарудный никогда не видел Завойко таким, как сейчас: он смотрел на Губарева широкими от бешенства, злыми, беспощадными глазами и, казалось, готов был ударить полицмейстера.

- Почему оставили гору без боя, без сопротивления?

Поручик обмяк, отвел глаза от бледного лица губернатора.

- Виноват-с, ваше превосходительство. Спешил на помощь батарее поручика Гезехуса.

Гезехус хотел что-то сказать, но, как всегда, от большого волнения стал заикаться. Обстановка была не такая, чтобы ждать, пока Гезехус разрешится фразой. Арбузов величаво молчал и уничтожающе смотрел на Губарева, точно говорил: "Вот они, ваши-то подчиненные, господин губернатор, полюбуйтесь!"

- Как ты смел? Без приказа, без моего разрешения!

- Виноват-с, - тупо повторял Губарев. - Виноват-с... Только я не от смерти, а к смерти бежал...

- Всё слова. Дурацкая болтовня... Не о твоей жизни дело идет... Теперь, гляди, и флотские побежали... Где неприятель?

- На гору подымается...

- На гору... - Завойко подался вперед и сорвал погоны с приземистого Губарева. - А ты с горы? Грабители в дверь, а ты в окно: пропадай добро, жена, дети...

- Виноват-с, виноват-с... - растерянно твердил поручик.

- О вине потом, - проговорил Завойко, шевеля белыми от бешенства губами, - если голова цела останется. Пойдешь в бой простым волонтером. Гардемарин Колокольцев! - приказал он стоявшему в резерве юноше. Приказываю: немедля подняться на гору и занять оставленную позицию. Умрите, а назад ни шагу!