Русский мир. Часть 2

Начало семейной школы семьи Самариных относится к 1824 г. Ф. В. Самарин, находясь в Париже, обратился к известному педагогу аббату Николя с просьбой порекомендовать ему воспитателя для 5-летнего сына Юрия. Выбор пал на 23-летнего преподавателя французского колледжа Адольфа (в России его звали Степан Иванович) Пако, который оправился в Москву со своим работодателем, совершенно не зная русского языка и имея весьма смутные представления о далекой холодной стране. Самарину повезло: Пако оказался человеком незаурядным, впоследствии он преподавал в Московском университете, издал ряд книг, был избран членом-корреспондентом Парижского Восточного общества. Вернувшись в Россию с новым учителем, Ф. В. Самарин разработал детальный план будущей домашней школы. Обучение в ней велось с пятилетнего возраста и до поступления в Московский университет, что в то время обычно происходило в 14 лет. В основу была положена идея широкого гуманитарного образования с особым вниманием к изучению древних и живых иностранных языков на основе модных тогда воспитательных принципов Ж. Ж. Руссо. С 5 лет преподавались латынь, французский, арифметика, рисование и библейская история. Это было поручено привезенному их Парижа Пако. С 7 лет добавлялись русский, греческий, немецкий языки, чистописание, арифметика, геометрия, история, логика, риторика, Священное писание.

По мере расширения программы приглашались новые учителя, причем отбор велся очень тщательный. Среди них было много выдающихся людей своего времени. Например, семилетнего Юру русскому языку учил Н. И. Надеждин, в будущем известный критик и издатель, профессор Московского университета. С 1844 г. и довольно продолжительное время в школе преподавал Ф. И. Буслаев, известный филолог, знаток древнерусской культуры, ставший впоследствии академиком. Обучение велось без перерывов – и в Москве, и в Измалкове, семейной усадьбе, куда переезжали на лето.

Организация всего учебного процесса лежала на отце: Федор Васильевич лично составлял программы, расписание занятий, приглашал учителей. Много лет, с 1824 по 1831 г., он вел ежедневные записи по трем разделам (физическое, моральное, умственное развитие), отмечая успехи и неудачи учебного и воспитательного процесса (ежедневный журнал занятий вел и Пако, который предоставлял отцу учеников дополнительную информацию). Каждый год по договоренности с отцом семейства профессора университета проводили экзамены в этом исключительном домашнем учебном заведении, чтобы объективно оценить результаты учения. В семье было девять детей, и каждый учился по своей, индивидуальной программе, составленной Ф. В. Самариным в зависимости от способностей, склонностей и характера ребенка. В своих воспоминаниях Буслаев писал: «Это домашнее учебное заведение оставило по себе самые светлые из моих воспоминаний о старинной Москве, потому что я сам лично принимал в том участие много лет сряду, в качестве наставника и экзаменатора, и мог вполне оценить высокие достоинства отца семейства, когда он с сердечным рвением, а вместе и неукоснительною точностью и примерным благоразумием исполнял обязанности директора и инспектора своей родной школы»⁹⁹. Школа функционировала более 20 лет, пока не вырос последний из детей старшего Самарина, затем традиция была продолжена некоторыми из его сыновей. Конечно, подобного рода домашнее образование было редкостью – оно требовало значительных сил и средств, а главное, редкой самоотверженности со стороны родителей, в данном случае отца, но оно дает представление о том, как подобного рода обучение выглядело в идеальном виде.

Еще один пример прекрасно организованного домашнего образования представляют собой детские и юношеские годы императора Александра II. В наставники к наследнику престола был приглашен поэт В. А. Жуковский, известный своими просвещенными взглядами, имевший педагогический опыт, в частности, в прошлом он преподавал матери своего подопечного Александре Федоровне русский язык и пользовался ее благосклонностью и доверием. Василий Андреевич отнесся к столь ответственному поручению со всей серьезностью. Он попросил длительный отпуск и отправился за границу, где составил «План учения» – подробную программу обучения, рассчитанную на 12 лет, которая была одобрена отцом наследника Николаем I. Император очень внимательно относился к воспитанию своего старшего сына и в продолжение всего ученического курса осуществлял общий контроль над процессом.