Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Если с инициативой о проведении мирных переговоров Алексей Михайлович выступал лишь в декабре 1660 г., то сам вопрос о подготовке и проведении таких переговоров был поднят значительно ранее, хотя и не по инициативе русской стороны. Первым с такой инициативой выступил освобожденный шведами после заключения Оливского мира курляндский герцог. Для этого он использовал свои старые связи с А.Л. Ординым-Нащокиным. 27 июня 1660 г. дипломат послал герцогу соболя — подарок царя и его поздравления по случаю освобождения. В грамоте отправленной в связи с этим царю, герцог выражал пожелания, чтобы был установлен мир между Россией и Речью Посполитой[2514]. Конкретно вопрос о содействии герцога заключению мира был поднят в письме одного из приближенных герцога зельборского старосты Вильгельма Толбы к Ордину-Нащокину. Он писал о том, что герцог хочет содействовать заключению мира через своего шурина, бранденбургского курфюрста Фридриха Вильгельма[2515]

. Такое выступление курляндского герцога вполне понятно. Он стремился к прекращению войны у границ своего княжества, разоренного шведами. В прекращении войны у своих границ мог быть заинтересован и его могущественный родственник — курфюрст. Передавая эти предложения в Москву, А.Л. Ордин-Нащокин не сопроводил их каким-либо комментарием. В начале июля несмотря на неудачу, постигшую армию Хованского, он рассчитывал на успех военной кампании в Великом княжестве Литовском и советовал, используя этот успех, навязать Великому княжеству Литовскому выгодное для русской стороны сепаратное мирное соглашение. «А вдруг, государь, — писал он царю, — миру с Литвою и с поляки прибыли Великой России быть невозможно». Впрочем, он полагал, что после заключения такого соглашения «и Коруна черкасскими войски приневолена будет к миру»[2516].

Курляндский герцог продолжал свои попытки содействовать прекращению войны. 7 августа состоялась новая встреча А.Л. Ордина-Нащокина с В. Толбой, информировавшим русского политика о шагах, предпринятых герцогом. Он посылает свою жену к курфюрсту, чтобы убедить его выступить посредником. И сам герцог «готов… к польскому королю ехать и у короля и у санату о миру всяким промыслом делать». Толба передал также совет герцога искать сближения с английским королем Карлом II, который «дружбою будет радетелен», вспомнив о репрессиях царя по отношению к английским купцам — сторонникам Республики[2517]

. В сентябре Ордин-Нащокин получил письма от В. Толбы и канцлера курляндского герцога Мельхиора Феькерзама, которые снова запрашивали, желает ли царь, чтобы герцог и курфюрст выступили как посредники в русско-польском конфликте («ожидаем указу царского величества, делат то дело или нет»)[2518].

Отсутствие реакции на эти сообщения, как и комментариев к ним А.Л. Ордина-Нащокина говорит о том, что пока сохранялись надежды на успех на фронтах, русская сторона не проявляла интереса к поискам возможных посредников. Заинтересованность в посредничестве появилась, когда начало становиться все более ясным, что итоги боев в Белоруссии и на Украине не соответствуют ожиданиям.

Уже в октябре 1660 г. в Москве было принято решение отправить к бранденбургскому курфюрсту с просьбой о посредничестве Ивана Желябужского[2519].

В указаниях, посланных в ноябре 1660 г. к А.Л. Ордину-Нащокину с подьячим Приказа Тайных дел Кириллом Демидовым, посланцу предписывалось «о посредстве курфюрста бранденбурского и курлянского князя поговорить, чтобы он (т. е. Ордин-Нащокин) наперед послал проведать, на которых статьях хотят посредство чинить и отписать о том к нам, великому государю, тотчас»[2520]

.

Когда А.Л. Ордин-Нащокин получил информацию от царя и составил представление о событиях, происшедших на Украине, в ответ на указания царя он направил ему обширную отписку, в которой не только затронул вопрос о поиске посредников, но и изложил свои представления о возможных условиях мира с Речью Посполитой[2521].

Саму идею организации мирных переговоров с Речью Посполитой при посредничестве курляндского герцога и курфюрста он поддержал, но считал неуместным на данном этапе запрашивать у них, «на которых статьях хотят мир чинить»: «того, де, проведать преже времени нельзя, как и время будет, и проведать будет трудно»[2522].

Главное место в отписке занял вопрос о мире с Речью Посполитой. Заключение такого мира А.Л. Ордин-Нащокин справедливо считал главной задачей, стоящей перед русской внешней политикой, и выражал готовность посвятить свои силы решению этой задачи: «А чтоб у того полского миру и промыслу быть ему, думному дворянину, на Двине, а от свейского дела быть свободну». В этой связи он просил о личной встрече с царем, «хотя и не на многое время», чтобы определить, «как тот полской мир делать». Однако, не дожидаясь этой встречи, А.Л. Ордин-Нащокин изложил целый ряд соображений о том, каковы должны быть условия этого мира.