Русское молчание: изба и камень

После 18-го Брюмера (1799 год) и множества военных побед Бонапарт достигает своего абсолютного триумфа и становится как объектом ненависти, так и образцом для подражания для всей Европы двух последующих столетий. «Мы все глядим в Наполеоны» – не только малые и большие полководцы и диктаторы пытаются ему подражать, но его славят самые различные писатели и философы, совершенно несхожие друг с другом, от Стендаля и Байрона до Ницше, Леона Блуа и Мережковского.

Наполеон – это рок столетия. Им либо безмерно восхищаются, либо ниспровергают… Так или иначе, Генерал завершает большую революцию. Он возвращает эмигрантов, наинает процесс реставрации, воссоздает императорский двор, который превосходит своей пышностью даже прежний, монархический, – на этом же революция и заканчивается.

В XX веке наполеоновскую треуголку пыталось примерить на себя множество исторических персонажей – от Бенито Муссолини до Иосифа Джугашвили. Историки до сих пор спорят, были ли у маршала Тухачевского бонапартистские амбиции. Доподлинно известно, что Сталин весьма интересовался судьбой корсиканца, проявлял интерес к апологетической наполеоновской биографии академика Тарле, читал ее в рукописи и благословил к публикации. Но очевидно, что император-марксист – это недоразумение и посмешище для всего мира. Поэтому был найден другой образец для подражания, и вслед за Оливером Кромвелем (и Суворовым) отец народов присвоил себе скромное звание генералиссимуса.

Но вернемся в 1990-е. Когда же в обществе родилась идея-мечта о сильной руке и жестком, но справедливом Генерале, который придет на смену казнокрадам-временщикам и, наконец, наведет Порядок? Нетрудно вспомнить – одновременно с гайдаровскими реформами, началом криминально-номенклатурного капитализма, нового культа Мамоны, который получит свое окончательное оформление уже в 2000-е. И почти в то же самое время, когда в либеральных кругах стали опасаться «номенклатурного реванша» – читай Термидора. С одной стороны, надеялись на «продолжение и развитие реформ», с другой – то ли с ужасом, то ли с надеждой ожидали пришествия Генерала, причем как патриоты, так и либералы. И те, и другие по-своему, – уже не столько Бонапарта, сколько «русского Пиночета». Кандидатов в Пиночеты было немало. Их нетрудно вспомнить. Полуразрушенная страна как несчастная невеста томилась по грядущему жениху. Известная либеральная экономистка в либеральном журнале «Знамя» в середине 90-х восклицала в эротическом экстазе: «Я жду Вас, мой генерал!» Но, увы, с русским Пиночетом как-то не вышло. Генералы не выдержали напряжения и канули в небытие. Почему?..

VIII. Реставрация

Один из немногих физических законов, аналогию которому можно обнаружить в исторических событиях, очень прост – третий закон Ньютона: сила действия равна силе противодействия. Чем сильнее изначальный толчок, тем сильнее взрывная волна, тем мощнее катастрофа, но одновременно – тем резче будет откат. По сравнению с 1789 или 1917 годом пассионарный толчок 1991 был – наверное, к нашему счастью – предельно слаб. А была ли вообще революция? Или же всем надоевший режим сам по себе развалился изнутри? Конечно, некоторое подобие революции имело место, но взрывная волна угасла очень быстро. Отчего? Идеалы были слишком элементарны и трудно совместимы друг с другом. Свобода, справедливость, «правовое государство», с одной стороны, и «спасительный капитализм» – с другой. И возвращение к «нормальному обществу» – то есть реставрация. История это проходила много раз. В результате пришел закономерный хаос, опасный для любой страны, а для такой гигантской, как Россия, – тем более. Поэтому «откат» в октябре 1993 – бойня в центре Москвы – был недолгим, но трагическим, потрясшим весь мир, на чем собственно революционная эпоха и завершилась. Трагический хаос переходит в вялотекущий – трагедии продолжаются на окраинах империи, в столицах же царит унылая религия Мамоны и ее извечная спутница – нищета.

Все ждут по-прежнему спасителя нации, но в такие мутные вялые эпохи Клио обязательно понижает его в чине. Вместо чаемого Генерала, Генералиссимуса, «Пиночета» по своей неисповедимой прихоти она выносит на вершину всего лишь отставного полковника с Лубянки (успевшего подать в отставку вовремя – 20 августа 1991 года, когда с путчем уже все было ясно), который обязан соответствовать духу времени, а не творить его, и окончательно закрепить в 2000-е рожденный в 90-е культ Золотого тельца, убрав и изгнав лишь несколько его рьяных жрецов (которые – не следует забывать – и привели его к власти!) и отправив в лагеря своих самых опасных оппонентов. Но его возвышение вызывает гневное и справедливое возмущение: как такое возможно?! Лубянка, которая 70 лет изничтожала страну, вновь правит балом!