Ружья Авалона

— Сомневаюсь. Но в этом случае ситуация изменится. К тому же я не ищу поддержки Бенедикта. Мне достаточно знать, что он жив и не станет вмешиваться в мои дела. А он не станет в них вмешиваться, если я буду действовать быстро, с умом и добьюсь успеха. Ему, конечно, не понравится моя осведомленность о его семейной жизни, но он успокоится, когда поймет, что я не желаю тебе зла.

— А почему ты не используешь меня в своих интересах? По-моему, это нелогично.

— Да, — согласился я. — Но, во-первых, ты мне очень нравишься, а во-вторых, давай переменим тему разговора.

Она рассмеялась.

— Я тебя приворожила.

— Вот-вот. Кончиком рапиры.

Внезапно лицо ее стало серьезным.

— Твой человек, Ганелон, сказал тебе, что дед приезжает завтра?

— Да.

— Это может помешать твоим планам?

— Надеюсь, Бенедикт меня не застанет.

— Что он сделает?

— Перво-наперво, выскажет все, что о тебе думает. Можешь не сомневаться, неприятностей ты не оберешься. Затем ему захочется узнать, каким образом тебе удалось вернуться домой и о чем мы с тобой беседовали.

— Что мне ответить?

Опиши ему свое путешествие из деревушки, ничего не скрывая. Это заставит его задуматься. А со мной ты была крайне осторожна и сказала не больше, чем Жерару или Джулиану. Женская интуиция тебя не подвела. Если Бенедикт спросит, где я, скажи, что мы с Ганелоном одолжили у него фургон, поехали в город и вернемся поздно.

— Вы действительно поедите в город?

— Да, ненадолго. Но мы не вернемся. Мне необходимо выиграть время на тот случай, если Бенедикт решит кинуться за нами в погоню. Следы на Отражении сохраняются до определенного момента, потом исчезают.

— Я постараюсь его задержать — ради тебя. Скажи, неужели ты уехал бы, не попрощавшись?

— Кто знал, что тебе не спится? Я хотел поговорить с тобой утром.

— Хорошо, что я никак не могла заснуть. Как ты собираешься завоевать Амбер?

Я покачал головой.

— Нет, дорогая моя Дара. Все принцы, которые составляют коварные планы, должны держать их в тайне. Не обессудь.

— У меня такое ощущение, что в Амбере все интригуют и никто никому не верит. Как странно.

— Почему? Мир держится на конфликтах. Они существуют повсюду, потому что все Отражения созданы по образу и подобию Амбера.

— Это трудно понять…

— Когда-нибудь поймешь. Потерпи.

— Хорошо. Тогда ответь мне на другой вопрос. Раз уж я умею изменять Отражения, несмотря на то, что не прошла Лабиринт, объясни, как мне научиться четко управлять ими? Я хочу потренироваться.

— Нет! Вселенная — не игрушка! Даже для тех, кто прошел Лабиринт, Отражения опасны, а непосвященным они сулят верную гибель. Тебе повезло, но не вздумай повторить свою попытку. И скажи спасибо, что я ничего тебе не объяснил.

— Что ж, прости. Видно, придется мне подождать.

— Придется. Не обиделась?

— Нет, что ты… — Она засмеялась. — Нельзя так нельзя. Тебе виднее. Я очень рада, что ты обо мне заботишься.

Я хмыкнул, а Дара протянула руку и провела пальцами по моей щеке. Я удивленно поднял голову и увидел, как лицо ее медленно приближается. Она больше не улыбалась, губы ее были чуть раздвинуты, а глаза полузакрыты. Мы поцеловались, и я почувствовал, как руки ее скользнули по моей шее, обхватили за плечи; мои руки невольно сомкнулись вокруг ее талии… и тут мое удивление потонуло в сладострастном ощущении теплоты и вполне понятном возбуждении.

Если Бенедикт когда-нибудь узнает, он будет не просто зол…

Фургон монотонно скрипел, обжигающее раскаленное солнце клонилось к западу. Сзади среди ящиков храпел Ганелон. Я искренне ему завидовал, потому что третий день не знал ни сна, ни отдыха. Мы проехали около пятнадцати миль, двигаясь к северо-востоку от Авалона. Дойль не выполнил моего заказа полностью, и пришлось нам с Ганелоном уговорить его закрыть лавку и лично проследить за скорейшим выпуском продукции. Это отняло у нас несколько бесценных часов. Тогда я был слишком взвинчен, чтобы спать, а сейчас не мог отдохнуть потому, что мы начали свой путь по Отражениям. Превозмогая усталость, я поменял день на вечер и закрыл солнце легкими облачками. Мы ехали по сухой глинистой дороге с глубокой колеей. Глина была уродливого желтого цвета, и комки ее трещали, раскалываясь под колесами. По обеим сторонам дороги росли невысокие изогнутые деревья с толстыми мохнатыми стволами и жухлая коричневая трава. Я щедро заплатил Дойлю за порошок и купил у него браслет с условием, что он будет доставлен Даре на следующий день. Алмазы лежали в моем кошельке, пристегнутом к поясу рядом с Грейсвандир. Чемпион и Огнедышащий шли неторопливым уверенным шагом. Я был на пути к достижению своей цели.