Рысюхин, ну вы и заварили!

В дороге поговорить о чём-то серьёзном представлялось делом маловероятным — разговаривать с жёнами о семейных делах при людях, в семью не входящих, не хотелось, да и не прилично, говорить о делах дружины или технические вопросы обсуждать ­ невежливо по отношению уже к жёнам. Просто сидеть молча? Такое, боюсь, устроило бы только Ульяну, что пребывала всё ещё в стадии влюблённости. Она села рядом, обняла мою руку и, прижавшись к плечу щекой готова была, казалось, сидеть так хоть до имения, хоть до Могилёва, хоть до самого Питера. А, нет, не только — Маша прильнула к другому плечу и, кажется, задремала. Сидевшие напротив офицеры начали тихонько переговариваться о чём-то и Иван Антонович полез во внутренний карман за фляжкой. Но тут шофёр наехал на какую-то колдобину, фургон тряхнуло, и Маша проснулась, или, скорее, прекратила попытки заснуть. Вместо этого она, в буквальном смысле слова — за моей спиной, завела разговор с Ульяной о чём-то, связанном с одеждой, причём я половины слов вообще не понимал, а оставшиеся отказывались соединяться в связный текст. Ну, оно и к лучшему, что не понимаю, не надо оно мне, категорически.

Оставив женщин болтать о своём, о женском, пересел к мужской части нашего коллектива. Требовалось подробнее обсудить обещанную компенсацию и способы её получения. Часть предписаний мне выдали сразу, часть нужно будет забрать в понедельник к вечеру или во вторник, там в основном то, что касается макров. За получением боеприпасов и материалов меня направили, как ни странно, не в Борисов, а на ту самую станцию Озерище, куда требовалось прибыть через девять дней для погрузки на воинский эшелон. И полковник почему-то настаивал на том, чтобы я забрал груз «своим транспортом», а не отправлял в Смолевичи по железной дороге, за исключением вагона аммонала.

Собственно, это вот отсутствие транспорта и удержало от соблазна заехать туда по дороге прямо сейчас. Значит, ехать придётся завтра, причём жёны уже заявили права на фургон — мол, им нужно будет в Смолевичи, потом в Минск, потом, за каким-то лешим, в Заславль и оттуда опять в Смолевичи, но через Логойск. Как они быстро перестроились на, как это называет дед, «автомобильной мышление»! Просто на конной упряжке они только до Минска добирались бы сутки, от Заславля до Логойска — ещё одни, а с учётом оставшихся перегонов и того, что в означенных городах нужно было что-то сделать и с кем-то встретиться, явно — не в ночное время, этот рейд мог занять и неделю. Они же спокойно и словно привычно планируют провернуть всё за день! Даже завидно немного, если честно.

Ладно, я отвлёкся. «Мобилизовать» пикапы, числящиеся за каштеляном вряд ли удастся — они оба плотно задействованы на заготовке икры — возят рыбаков из форта к Щучьей и обратно, а также перекидывают добычу сюда, а пустые бочки, соль и прочее — отсюда. Предприятие уже выходит на пять тонн икры в сутки, а Иван Никифорович уже приценивается к планке в восемь тонн продукта. И, что самое главное, такая добыча никак не должна повредить рыбному изобилию, по нашим подсчётам мы выберем меньше десятой части того, что пропадает на заливных лугах только на том участке течения реки, что артельщики смогли осмотреть в том году. Сколько всего икры остаётся после ухода воды на берегу или на растениях в пойме реки — представить страшно! Да, часть съедают птицы и звери, но далеко не всё, и если мы съедим часть того, что без нас сгнивает, то это пойдёт реке только на пользу.

Кстати, дед уверен, что Умбра наша где-то недалеко впадает или в огромное озеро, или в слабосолёное море. И я с ним согласен — нужен колоссальный резервуар, в котором вся эта масса щук может жить, питаться и расти в течение остального года. Тем более, что щука — не лосось, после нереста не гибнет, кроме той, что окажется на берегу или станет жертвой хищников, а по большей части уходит обратно вниз по течению, меньшая — остаётся в реках. Кстати, забавно, но в самой Умбре такого потока рыбы нет, зеркальная щука тоже идёт на нерест, но в многократно меньшем количестве. Ещё одна загадка «нуля».

Кстати говоря, мягкий, «средиземноморский» климат тоже может быть следствием близкого моря. Надо бы организовать экспедицию вниз по реке, хоть бы и на полученных от армейцев понтонах, но этих «надо» столько, что хоть ты разорвись на дюжину маленьких Рысюхиных — всем задач хватит, и ещё останется.