Рысюхин, ну вы и заварили!

— Есть автомобиль, но можем и прогуляться.

— Тогда могу предложить два варианта. Или квартал на восток по Захарьевской, там два квартала налево и опять направо. Заведение называется «Канарейка», по вечерам там варьете и бывает довольно шумно, днём же работает как кафе, многие офицеры штаба ходят туда обедать. Или два квартала по Захарьевской, там направо, на Долгобродскую и по ней почти до самого Долгого брода. По левой стороне будет Воинское кладбище, в квартале после него по правой стороне ресторан «Охота». Ехать дальше, но на автомобиле это проблемой не станет. Зато там кухня особенная: рядом расположено отделение Гильдии охотников, и в ресторане используется немало изнаночных продуктов. Жаль, мясо под пряным ягодным соусом готовить перестали, говорят, изнаночная голубика закончилась.

— Благодарю, господин капитан. Рад, что вам понравились наши ягоды. Рекомендую в новом сезоне попробовать шипастого судака под тем же голубичным соусом, это вообще поэма вкуса.

— Простите, ваши ягоды, это…

— Да, господин капитан, это с изнанки, принадлежащей моему мужу. Как и черепаховое мясо, которого добывают столько, что уже и цена упала почти втрое. Кстати, сейчас сезон добычи икры зеркальной щуки, насколько мне известно, представитель Гильдии позавчера уже приобрёл первую партию, так что рекомендую.

Маша очень ловко вступила в разговор, пользуясь своим положением, в том числе — социальным. Я подхватил тему:

— А вот с ягодами — увы, сами сидим без них, кончилась и голубика, и настойка на ней, и мясная ягода — осталась только мочёная и мороженая, но там даже сравнивать со свежей нельзя. У нас там сейчас вторая половина марта, так что до нового урожая ещё месяца три с половиной, если не четыре.

— Досадно. А насчёт икры — благодарю за новость, в том году, помнится, в начале лета тоже были замечательные закуски с нею. Надо будет заглянуть вечерком после дежурства.

Раскланявшись со столь полезным собеседником, мы погрузились в фургон и поехали в «Охоту». Если это ресторан Гильдии, то там и шофёра нашего покормят, да и ехать оттуда домой можно напрямую, не возвращаясь в город, дорога пусть просёлочная, но хорошая и знакомая.

По дороге на скорую руку обсудили с Иваном Антоновичем результат моего похода в штаб. Конечно, «нажиться за счёт разграбления военного бюджета Империи» (угадайте автора сентенции с двух раз) не удалось и не планировалось, зато вопрос с патронами для стрелкового оружия и картечницы закрывался сразу и полностью, что уже позволяло наконец выдохнуть. И макров должно было хватить на снаряжение всего: патронов для крепостных ружей, метательных зарядов для мин и даже, пожалуй, для экспериментов с усиленным зарядом.

В ресторане на самом деле оказалось несколько залов, для разной публики, и дружинник с удовольствием ушёл в свой, где собирались охотники из разночинцев. Уверен, в своей парадной форме, с медалями, включая новенькую «За Храбрость» он там привлечёт внимания. Кстати, насчёт знаков оного. Подозвал обоих — бойца и распорядителя.

— Покормить, счёт мне. Никакого спиртного! Даже если угощать будут, унюхаю — об отмывании боевого модуля от крови, дерьма и потрохов мечтать будешь. Я доходчиво излагаю?

— Так точно, ваша милость!

— Вернёмся в расположение — сам налью, не обижу. А за рулём ты мне нужен трезвым, как стёклышко, а не остекленевшим!

— Понял, ваша милость! — А вот теперь голос гораздо веселее.

Распорядитель уточнил:

— Кормить по какому меню?

— Ну, соловьиных язычков и фуа-гра с трюфелями не надо, всё равно не оценит и не поймёт — этот паразит копчёного угря обозвал «каким-то странным поросёнком». Так что — без излишеств.

— Изнаночное меню?

— Он служит на изнанке, и в свободное время ходит на охоту и рыбалку, так что — не удивите.

Пока я предотвращал необходимость менять за рулём выпившего шофёра (и спасал его от неприятностей) мои жёны вместе с офицерами заняли столик на шестерых, причём им пытались предложить на четверых и в алькове, о чём супруги рассказали мне со смехом, а командиры дружины — со смущением. Я же… Не знаю, что там было у меня с лицом или глазами, но смотревший на меня официант, автор предложения, побледнел и куда-то исчез, сменившись другим. Оно, пожалуй, и правильно.

«А ты, оказывается, у нас ревнивец!»

«Я у нас просто не люблю, когда про меня или моих близких позволяют себе думать гадости!»

«Ну-ну».