Рысюхин, ну вы и заварили!

Иван Антонович собирался сделать обкатку вчерашнего броневика, а заодно съездить в Минск по делам, как я понял — по части запланированного пополнения, будет в жандармерии результаты проверки кандидатов смотреть, а потом забирать их с вокзала в Смолевичах, если проверка пройдёт успешно. Ну, заодно и покажет, на чём служить предстоит, пусть кандидаты сразу проникаются. Кстати, сам он в Минск и обратно собирался ехать на поезде, мол, так оно привычнее. Ну, если человеку нравится…

Заодно попросил его задать вопрос о том, как быть с боеприпасами во время поездки. Ехать без них не хотелось до горечи во рту и дрожи в коленках. Но как посмотрит охрана императора на попытку протащить на встречу с ним несколько десятком килограммов взрывчатки, да ещё и снабжённой самодельными (!) детонаторами? Понятно, что придётся сделать какое-то количество муляжей, пометив их окраской как учебные боеприпасы, но сколько их делать, и как быть с боевыми? Если Подпёсок сам не знает ответа, то, по крайней мере, сведёт со знающими людьми.

Я же за этот день полностью «отработал» трёхосный броневик с картечницей, поэкспериментировал с воздушным винтом — мы с дедом там подошли, как мне кажется, вплотную к идеальной форме, а также занялся реализацией идеи, которую вспомнил дед, когда мы со Старокомельским заговорили про муляжи. А именно — сделать разборные разрезные муляжи на штифтах на основе оригинальных деталей. Для имитации взрывчатки взял парафин, макры имитировал при помощи бутылочного стекла. До вечера и возвращения Ивана Антоновича с пополнением успел сделать разрезную мину и пулевой патрон для некогда крепостной, а ныне турельной винтовки. Причём пуля была уже доработанная, с медной полуоболочкой и несколько изменённой формой: носик сделали покороче и с другим, более тупым углом при вершине, причём у свинцовой части носик был и вовсе плоским, для простоты заливки меди в её форму. Также короче на треть сделали цилиндрическую часть между носиком и рёбрами. В результате конечный вариант бронебойно-зажигательной пули получился массой в триста двадцать граммов, тогда как мой свинцовый макет весил триста семьдесят пять.

В семь часов вечера приехал Старокомельский, привёз с собой шестерых новобранцев для дружины и — кандидата на должность третьего офицера! Вот же конспиратор! Отозвав меня в сторонку, он начал смущённо (ошалеть!) оправдываться:

— Я понимаю, что по армейским меркам у нас меньше полуроты, а офицеров и так двое, но, если есть возможность…

— Иван Антонович, ну что вы, право слово… Где армейские мерки, рассчитанные на наличие множества структур помимо строевых подразделений, и где мы, автономные до упора⁈ Идём, поговорим все вместе.

Устроились в кабинете вчетвером, вместе с кандидатом и начальником артиллерии. Старокомельский, как инициатор событий, начал первым.

— Вот, Юрий Викентьевич, хочу попросить вас принять на службу господина подпоручика в запасе Вишенкова, Аркадия Витальевича. Я хотел бы видеть его командиром над всей пехотой, а также ответственным за строевую и стрелковую подготовку, а также своим заместителем. Если, конечно, не сочтёте, что я слишком раздуваю штаты…

— Иван Антонович, какое раздувание⁈ На мой взгляд, вам ещё двоих заместителей нужно, причём давно уже, помимо зама по строевой.

— Это каких же, простите?

— Во-первых, заместитель по тыловому обеспечению. У нас есть каптёрщик на вещевом складе — сам по себе, есть повара в столовой — сами по себе, прачечная — сама по себе. Уборщики помещений я вообще не понимаю, кому подчиняются. Что с запчастями в гараже творится, разговор отдельный. И у всех своя, самотужно выдуманная, отчётность, от которой Архип Сергеевич себе скоро последние волосы на голове вырвет и перейдёт на подмышки.

Мои офицеры коротко хохотнули на немудрящую шутку, соискатель, не представляющий пока, о ком речь — воздержался.

— Нужен главный по всему тыловому обеспечению, которому самому могут заместители понадобиться. Помимо учёта всех складов, на нём ещё содержание в должном состоянии всех зданий и строений, относящихся к дружинному хозяйству и колонна снабжения, то есть, нужен кто-то постоянный на ту роль, которую взяла на себя Мария Васильевна. Причём или офицер, или очень опытный и бойкий унтер, который не даст себя «застроить» какому-нибудь залётному офицеру или чиновнику, помня, что он подчиняется роду, а не штабу.

— Согласен. В армии все тылы относятся к полковым структурам, и подчиняются штабу полка, потому из моего внимания это как-то выпало.