Рысюхин, ну вы и заварили!

Но этот военный, хотя, скорее хомяк в погонах, всё равно попытался выставить виноватыми нас — мол, своевременно надо получать документы, а не когда попало. То, что до отправления он большую часть времени пропадал неизвестно где, а пойманный отмахивался со словами «после формирования эшелона» в расчёт не бралось, разумеется. Но и нам всё равно, главное, бумаги получены. Выбивать указанные в бумагах продукты отправились сразу всей толпой, прихватив с собой ещё и шестерых бойцов для внушительности и переноски. Сидевший в вагоне подпрапорщик при виде нас и наших бумаг тяжко вздохнул — видимо, мысленно уже пристроил невостребованные продукты, но вслух ничего не сказал. Оставив Старокомельского с Нюськиным получать продукты, вы с Вишенковым отправились к платформам с техникой, я — проверять эту самую технику, а он — постовых. Шуганув какого-то мутного типа, что влез на платформу в слепой зоне часового и пытался пробраться внутрь грузовика, дали лёгкий нагоняй охранникам и решили удвоить караул до момента отправления, поставив бойцов на диагонально противоположных углах каждой платформы. Понадобится десять человек, ровно половина состава! А ведь были сомнения — зачем столько народу с собой везти. Если в Орше застрянем, как в Озерище, то ещё придётся поломать голову моим офицерам, как постовых сменять, чтобы и отдохнуть успели между вахтами, и подвахтенных иметь.

К счастью, опасения не оправдались, и выехали мы почти сразу после полудня. Но состав переформировали знатно: кроме двух классных вагонов с вагоном-рестораном отцепили почти всё, кроме занятого моей дружиной, остался только продуктовый склад и ещё один грузовой вагон, даже теплушка с охраной куда-то делась. Зато прицепили ещё три платформы с двумя пушками на каждой, вагон третьего класса сразу за ними и пятнадцать грузовых, доведя общую длину состава до двадцати семи вагонов. Но — всё это быстро и не в пример более организованно, чем при формировании эшелона. Или опыт местных железнодорожников сказался, или то, что никаких генералов не ждали, или всё сразу.

А через полчаса после отправки я начал испытывать беспокойство — ехали мы явно не так, как в прошлый раз! Вот режьте меня — не в ту сторону едем! Нет, конечно, тут целый железнодорожный узел, может, мы по каким-то объездным путям двинулись, но надежды практически нет — мы выехали уже из застройки и набираем ход! Я схватил полученные в штабе документы и побежал к начальнику поезда, благо, он заселился в освободившееся купе в нашем вагоне.

— Господин капитан!

— Ну, что вам ещё? Крупу не той формы выдали?

— Куда мы, позвольте вас спросить, едем⁈

— Не знаю, куда едете вы, а эшелон идёт, согласно предписанию, в Москву.

У меня аж ноги словно льдом сковало.

— В какую ещё, к бибеням, Москву⁈ — Рассыпая из укладки бумаги, я выхватил нужную. — У меня предписание личной, Его Императорского Величества, Канцелярии — прибыть на встречу с Государем Императором третьего июня, в Питере!!!

Увидев бумагу с гербовой «шапкой» ЕИВ Канцелярии штабс-капитан утратил и вальяжность, и усталую снисходительность, и даже слегка побледнел. Я же с подступающим ужасом просипел через перехваченное спазмом горло:

— Или в тот день из Озерищ отправлялось ДВА литерных поезда, и меня прицепили не к тому⁈

— Никак нет, поезд один. Вот, у меня предписание, — дрожащими, как и у меня, руками начальник поезда достал свою бумагу. — Погрузить вас и технику, доставить в Москву, в распоряжение штаба Московского гарнизона.

Я без сил рухнул на полку, напротив начальника поезда. Мыслей в голове крутилось ровно две, то ли случившееся результат чьего-то идиотизма, то ли это провокация.

«Дурень, доставай мобильник и звони начальнику штаба! Генерал-лейтенанту, как его там. Который Никандр, а не Никанор!»

«Валлотаеву! Точно!»

Дрожащими руками вытащил из кармана мобилет и, после того, как собеседник ответил, коротко описал ситуацию.

— Всё правильно. До вас не довели, поскольку вас нет в списке рассылки, но Государь в указанную дату будет находиться в Москве, с целью, помимо прочего, инспекции войск местного гарнизона. Вот вашу с ним встречу туда и перенесли, по согласованию с его Императорского Величества Канцелярией.

— Но предупредить же можно было⁈ Мы тут с начальником эшелона чуть по ёжику не родили, на выезде из Орши…

— Оповестить должна была Канцелярия. Что-то ещё?

— Нет, спасибо, больше вопросов нет.

Нажав на «отбой» поднял глаза на начальника эшелона, который по моим репликам начал уже подозревать, что ситуация имеет какое-то неизвестное нам решение.

— Аудиенция будет в Москве. Штаб о переносе знал, но никому нихрена не сказал, потому что инструкций таких не было. И решили, что Канцелярия скажет. Ага, отдельно — им, отдельно — мне, делать больше в Питере нечего. Сссуки…

— Абсолютно верное определение, ваша милость! — Штабс-капитан оттянул пальцем воротник и сделал второй рукой хватательное движение над поверхностью стола, настолько характерное, что я словно бы увидел призрачный стакан.