Рыцарь пентаклей

— Множество причин. Во-первых, в этом городе ты — единственный мой достаточно близкий знакомый. А во-вторых, я много о тебе читал и знаю, что ты, как никто другой, сможешь мне помочь. Так что вы, ваш-ство, идеальный кандидат. Если бы ты ещё был человеком, а не летающим черепом…

— Как это «летающим черепом»?.. Знаешь, я несколько раз от тебя уже слышал подобные высказывания и…

— Ты — летающий череп. Со светящимся фиолетовым глазом, — произнёс Орди так убедительно, как только мог.

Снова повторилась пауза с гулом огня, поленом и угольком, и теперь на каменном полу ярко мерцали уже два огонька — побольше и поменьше.

— Смехотворно, — фыркнул Тиссур.

— Ни капли. Смехотворно то, что ты не понимаешь этого. Смехотворно, что ты почему-то видишь в зеркале себя пятисотлетней давности. Смехотворно то, что ты вообще протянул пятьсот лет. Хотя, последнее, скорей, не смехотворно, а любопытно. Я видел и даже в каком-то роде творил магию, но она, в основном, сводилась к дыму и зеркалам. А тут… — Орди сделал красноречивую паузу. — Ничего не хочешь мне сказать?

— Ничего, — невинности в голосе короля хватило бы на целый женский монастырь.

— Ладно, как угодно, — отмахнулся юноша. — Но учти, что для нашего дела тебе нужно будет чётко уяснить, что ты — именно летающий череп со сверкающим глазом, а не… Не знаю, суровый бородатый мужик с одним глазом и шрамом на лице?

— Вот! Вот! Ты же видишь меня! — король взлетел. Орди это несказанно впечатлило.

— Нет. Не вижу, — ответил он. — Просто делаю выводы из того, что знаю о тебе. Кстати, то, что ты начал летать, может сослужить нам отличную службу.

Тиссур снова опустился в кресло.

— Ладно. Допустим, череп. Допустим, я летаю, а не хожу. И что же ты собираешься делать?

— У меня есть идеи, — Орди, обрадованный согласием короля, сам того не замечая, начал потирать ладони. — Но их нужно привести к общему знаменателю и выстроить чёткий план. А у тебя есть мысли? Готов дать руку на отсечение, что ты уже думал, с чего начнёшь.

— А с чего обычно начинаются подобные предприятия? — задал Тиссур риторический вопрос. — С гарантий. Я хочу быть уверен, что ты не предашь меня в самый ответственный момент. Потом можно приступить к разведке. Разобраться, что вообще творится в королевстве, кто на нашей стороне, а кто нет, получить план укреплений замка и списки верных офицеров, перечень убежищ первых лиц. А параллельно этому брать контроль над городом. То есть, над реальными рычагами власти — деньги, люди, связи, влияние, репутация и прочее в таком духе. Всё, без чего я не удержусь на троне, когда окажусь там. Мы должны фактически управлять Брунгеном ещё до переворота, чтобы всё получилось.

— Кстати, о первых лицах! — Орди полез во внутренний карман. — Я как раз собрал кое-какую информацию о Регенте…

Тиссур хохотнул:

— Забавно. И что же ты узнал о Вильфранде такого, чего не знаю я?

Орди закатил глаза. Этот разговор обещал быть трудным.

— С чего ты вообще взял, что Регент — это обязательно Вильфранд?

— Ну да, конечно, — саркастично сказал король. — И как я сам об этом не подумал? Первое лицо в государстве, обладающее всей полнотой власти, — это не Вильфранд, который ради трона предал всё, включая… Кхм, включая всё, — путано закончил Тиссур.

— То есть, тебя всё-таки не смущает, что прошло пятьсот лет? И мысль, что твой Вильфранд давным-давно умер, тебе в череп не приходила?

— Да брось, — это было сказано с уверенностью огромного камня, катящегося с вершины горы. — Он не мог.

Какое-то мгновение Орди испытывал желание вступить в полемику, но затем представил, во что она выльется, и пришёл в ужас. Вместо этого молодой человек развернул испещрённый надписями лист плотной жёлтой бумаги. К листу был приколот небольшой портрет полного мужчины с шикарными рыжими усами и бородой. Даже несмотря на то, что портреты подобного рода беспардонно приукрашивались художниками, можно было увидеть, что Регент — тот ещё сибарит. Его внешность была олицетворением слова «полнота».

— Его зовут, — Орди откашлялся и зачитал по слогам, — Ревальвайнд Игдиравин. И уже за одно это его стоит ненавидеть. Бывший глава Цеха Купцов, поднялся на торговле зерном, был избран после смерти предыдущего регента. Смерти, я подчёркиваю.

Пауза.

— Правда?.. — растерянно спросил король. — Вильфранда больше нет?

— А что, тебя это не радует? — удивился юноша.

— А что, должно?! — огонёк в глазу засиял ярче, череп взмыл в воздух. — Сам подумай, ты пятьсот лет сидел чёрт знает где, страдал, жил только жаждой мести, а потом выясняется, что и мстить-то некому! Ну и, к тому же… — грустно сказал король и тут же осёкся. — Впрочем, неважно. Умер и умер.

Орди округлил глаза: понимание пришло неожиданно, как письмо из налоговой службы. Тиссур, этот костяной сукин сын, явно гордился тем, что его ставленник достиг таких высот. И то, что он умер, либо был свергнут, лишало короля доли чего-то, похожего на отцовскую гордость. «Да уж… Ситуация», — подумал юноша, а вслух сказал:

— Что ж, ты можешь направить всё своё рвение на уничтожение нового регента.

Тиссур неуверенно покачался в воздухе: