Рыцарь с железным клювом

- Объясню потом, а сейчас к Диме-воронежцу пошли. А то он догадается. Ну, будем выглядеть веселыми!

Но девочка, с глазами от страха круглыми, как пуговицы, зашептала:

- Нет, я не пойду! Я боюсь его! Он может убить!

И Володя, чье мужество из-за слабости Иринки вдруг окрепло, будто почувствовал, что пришла пора подняться, и, расправив плечи, решительно взял её, дрожащую, за руку, потянул за собой, тихо убеждая девочку:

- Успокойся, успокойся, ты уже спокойна, невозмутима, ты уже весела, ты нравишься сама себе и окружающим, ты сильная, красивая и умная. Помни, помни, если Дима заметит, что ты его подозреваешь, он разделается с нами, в два счета разделается! Ну, улыбайся! Говорят, все женщины - актрисы.

Дима встретил их укоризненно-радостно:

- Ну а я уж беспокоиться стал - и куда запропастились? Со временем у меня полный швах. Спешу.

- Да вот, понимаешь, - сдерживая волнение, заговорил Володя, - видим, рыбак сидит и лещей таскает. При нас трех поймал и ещё судачка. Вот мы и постояли, посмотрели. А то ловим тут мелочь одну. Правда, Иринка?

- Правда, - откликнулась девочка, и её унылый ответ был хорошим свидетельством справедливости Володиных слов.

- Ничего, ещё наловите, - утешил Дима и поднял последнюю бутылку с пивом, стоявшую на помосте. Он покрутил головой в разные стороны, ища какой-нибудь выступ, чтобы сорвать жестяную пробку, но ничего подходящего не нашел. Тогда он положил бутылку на доски помоста, придавил левой ногой, а подошвой правой резко провел по зазубринам пробки. Жестянка слетела, и Дима быстро поднял бутылку, не давая пролиться содержимому.

- Вот так-то, Вольдемар! - подмигнул Дима Володе, увидев его восхищенный взгляд, но Володя ухмыльнулся:

- Не жалко кроссовок? Дорогие вроде...

С удовольствием глотая бурлящую в бутылке жидкость, Дима небрежно махнул рукой:

- Суета и тлен! Грубая материя! Что жалеть? Порвутся - новые купим!

Когда Володя, Дима и Иринка оказались у подъезда, в котором жил Иван Петрович, "воронежец" сказал, стремясь заверить всех, что он не претендует на посещение квартиры старика:

- Ну, посягать на святая святых без разрешения хозяина не смею. Вовчик, слетай наверх и принеси мою бумажку. Ты знаешь, где она лежит?

- Найду, не беспокойся, - заверил Диму мальчик и исчез в прохладном сумраке подъезда.

Папка с документом лежала на том самом месте, где оставил её Иван Петрович, - на столе. Рядом лежала лупа и очки старика. Эти вещи живо напомнили Володе того беспомощного, немощного человека, которого он видел совсем недавно в больнице. Нужно было что-то делать, чтобы похищение его сокровищ не состоялось - это убило бы старика. Первый шаг Володей уже был сделан, оставалось сделать ещё один или два.

Он быстро развязал тесемки папки, открыл её и вынул пожелтевший лист с неровными краями. Закусив губу, с полминуты в упор смотрел на него, потом, словно решив что-то наконец, выхватил первый попавшийся ему листок исписанной бумаги из стопки, лежавшей на секретере и, положив его в папку вместо документа, крепко затянул тесемки на узел, затейливый, мудреный. Потом взглянул на ковер с оружием - золотой палаш словно мигнул ему приветливым лучом, соскользнувшим с блестящего клинка, - и захлопнул дверь квартиры.

Диму и Иринку он нашел на улице приветливо беседующими. Девочка даже улыбалась "воронежцу", но Володя не рассердился на неё за это - так кстати была сейчас её улыбка.

- Ну, я не ошибся? - спросил Володя, протягивая Диме папку и с затаенным сердцем ожидая, что тот попытается её открыть и увидит пропажу документа.

Но Дима в папку залезать не стал, а только глянул мельком на нее, сказал: "Порядок", и зашвырнул её в свой чемоданчик. Потом он как-то приосанился, желая попрощаться, снабдил лицо необходимой для такого случая улыбкой и сказал:

- Ну, други мои, не поминайте лихом - уезжаю! Может, и не увидимся с вами больше. Приятно было познакомиться. Особенно с тобой, Володя. Иришка, попрошу не обижаться. Деду от меня привет огромный. Послезавтра, говорите, выписывается? Хорошо, но ждать не буду - не могу! Ему большой привет. Ну а вас милости прошу в Воронеж. Запомните, Дмитрий Юрьич Снегирев!

Дима пожал Володе и Иринке руки, шаркнул даже ножкой, сделал было несколько шагов, как бы уходя уже, но остановился:

- Володя, разреши пару слов тебе наедине сказать. А вы, мадемуазель, улыбнулся он Иринке, - нас уж извините.

Володя подошел. Дима с минуту смотрел ему в глаза, и мальчик видел, как прыгал в его смеющихся глазах бесенок радости и лукавства.

- Ты, мальчик мой, понятлив. Спасибо тебе за все, - тихо, почти так же, как тогда, на видеосеансе, сказал Дима.

- За что спасибо? - тоже очень тихо спросил Володя, краснея, потому что догадался, за что благодарил его "воронежец".

- Как за что? За помощь! За ключ спасибо, за то, что девочку свою увел, спасибо, за сообщение о скором возвращении деда. Ты - понятливый, а я своих друзей не предаю. Ведь пистолет седельный нравится тебе? Или может, ятаган? - И усмехнулся: - Теперь веревочку, что нас связала, даже тем ятаганом не перерубить. Я тебя найду...