Рыцари былого и грядущего. Том 3

— Очень интересно отношение автора послания ко лжи. Очевидно, что он всей душой отвергает ложь и презирает лжецов, полагая их людьми, которые в нормальном обществе должны подвергаться «социальной смерти». А ведь и сам автор, выдумавший это послание, вроде бы врёт. Но теперь я понял вас, Георгий Владимирович. Автору и в голову не приходит, что составленное им за пресвитера Иоанна послание — ложь, потому что в этом послании по его глубокому убеждению — высшая правда. Автор убеждён, что царство пресвитера Иоанна существует уже потому, что где–то на земле должны же восторжествовать христианские идеалы, а поскольку это царство существует, то никаким иным оно и не может быть, как только содержащим все существующие на земле добродетели. Ну добавил автор послания некоторые детали, в правдивости которых, конечно, не мог быть уверен, но это лишь для красоты, а красота — для убедительности, в основе же послания — высшая правда.

— Очень рад, что ты правильно понял меня, Андрюша. А вот Умберто Эко этого–то главного и не понял. Не захотел понять, потому что ему не близки христианские идеалы. Его Баудолино, сочиняющий послание пресвитера Иоанна, просто патологический лжец, не воодушевляемый никакими идеалами, имеющий лишь желание угодить некоторым людям. Нет, послание пресвитера Иоанна написал не жалкий врунишка, а великий мечтатель, возвышенный рыцарь–поэт. Пусть нагромождение фантастических деталей отдаёт, на наш взгляд, некоторой безвкусицей, но художественные вкусы со временем меняются, а возвышенные идеалы остаются неизменными. Вот что «пресвитер Иоанн» говорит о строе своей страны:

«Нет нищих среди нас. Воров и грабителей нет среди нас. Нет здесь места прелюбодеянию. Нет между нами никакого разделения».

— Это чем–то напоминает обещанный, но не предоставленный нам коммунизм.

— Да, напоминает. Побеждена бедность, изжита преступность, решены социальные проблемы, создан «новый человек» — высоконравственный, вообще не способный на аморальное поведение.

— Сходство между коммунистической идиллией и царством пресвитера Иоанна несколько даже пугает. Ведь коммунисты не раз говорили о своём желании построить рай на земле, а взыскующие царства Иоаннова искали земной рай.

— Сходство это вызвано тем, что «сатана — обезьяна Бога». Не в силах создать что–то новое, дух отрицания лишь извращает, переиначивает те мечты, которые имеют источником Бога. Ты говоришь — очень похоже. А очень ли похоже полное отрицание Бога и безграничное стремление к Нему? Царство пресвитера Иоанна — христианская монархия, нравственность его подданных целиком основана на евангельских ценностях. Автор послания очень хочет, чтобы где–то на земле была страна, где Евангелие восторжествовало в полной мере, коммунисты хотели создать страну, где Евангелие находится в абсолютном забвении. Что же касается «земного рая», то речь в этих утопиях идёт о совершенно разных вещах. Коммунистический «рай» — заземлённый, двухмерный, он лишён третьего измерения — высоты. «Земной рай» христианских искателей в мистическом смысле находится где–то примерно между землёй и Небом. В чём глубинная суть мифа о пресвитере Иоанне? Тут в основе стремление, оставаясь в мире земном, максимально приблизиться к Царствию Небесному. Царство пресвитера — пограничная территория между духовным и материальным миром. Люди, взыскующие этого царства, хотели, ещё находясь в этом мире, уже отчасти прорваться в мир иной.

— Мистическое нетерпение. Оно вполне понятно, но хорошо ли это? Казалось бы, совершенствуй свою душу, очищай её от греховной скверны, и в своё время ты попадёшь в Царство Небесное. Не торопи это время, не пытайся придти в рай ногами, и не ищи на земле того, что свойственно лишь Небесам.