Рыцари былого и грядущего. Том 3

— Вне всякого сомнения. Глянь–ка вон на тот замок.

Сиверцев был очень удивлен тем, что сразу не заметил великолепного замка, возвышавшегося на высокой скале, но сразу же понял, в чем тут дело. Он просто не смотрел в его сторону, а периферийным зрением замок совершенно не улавливался. В этом мире всё, на что смотришь, становилось как будто ближе, во всяком случае, отчетливее, детальнее. Замок был в прекрасном состоянии — высокие стены ровной кладки без малейшего изъяна, точеные круглые башни под нарядной черепицей, словно её только вчера положили.

— Ну что ж, господа, переодеваемся, — спокойно скомандовал Сиверцев.

По одному они возвращались в пещеру и извлекали из рюкзаков запаянную в полиэтилен тамплиерскую форму — свободные белые брюки, такие же рубашки и рыцарские плащи с красными крестами. На широкие кожаные пояса повесили кинжалы — другого оружия с ними не было. Подрясники аккуратно сложили в глубине пещеры.

Когда все трое облачились и собрались у входа в пещеру, Сиверцев грустно улыбнулся:

— Ну вот мы и достигли точки невозврата, мои прекрасные братья. Что ждет нас впереди — неизвестно, определено можно сказать только одно — назад никто не вернется.

Морунген и Милош так же грустно улыбнулись. Что не говори, а прощаться навсегда с тем миром, где они прожили долгую жизнь — это не фунт изюма. Но вскоре уже радостное настроение возобладало — новый мир казался прекрасным, они чувствовали себя очень бодро и широкими шагами устремились по небольшой, но твердой тропинке.

— Вам не кажется, что мы удаляемся от замка? — заметил Милош. — А ведь по всему похоже, что надо идти именно туда, поскольку больше некуда.

— Вариантов нет, мой дорогой, — почти легкомысленно бросил Морунген. — Мы внимательно смотрели, тропинка только одна, по ней, стало быть, и надо идти.

Так они, молча, шли то вверх, то вниз около часа, совершенно не чувствуя усталости. Наконец Сиверцев сказал:

— Это Эфиопия, господа, теперь я совершенно в этом уверен. Как не верти, а такие горы есть только в Эфиопии.

— Вы правы, господин маршал, но не вполне, — заключил Морунген. — Это Эфиопия, но преображенная, не та, которую мы знали.

— Это уже не XXI век? — спросил Милош.

— Это вообще ни какой не век. Сомневаюсь, что здесь вообще есть время, а если и есть, то не линейное, переплетенное, слоеное, вообще не понятно какое. Эйнштейн, во всяком случае, дорого бы дал, чтобы здесь оказаться.

— Но ведь мы по–прежнему на земле?

— Адам и Ева тоже были на земле, но никто не думает, что это была та земля, к которой мы привыкли, а какой она была, ни кто толком не знает.

— Так мы в земной раю? — не унимался Милош.

— Условно говоря, да, но не советую обольщаться. Вполне возможно, мы увидим здесь многое такое, что ни сколько не соответствует нашим представлениям о рае. Не думаю, что здесь нет греха, нет зла, а иначе мы вряд ли смогли бы здесь находиться. Пока нам придется довольствоваться мыслью о том, что мы — в мистическом пространстве, свойства которого нам неизвестны. Так что не расслабляйтесь и не удивляйтесь ни чему.

Дорога, между тем, завернула за гору, и Сиверцев увидел то, к чему ни как не был готов, несмотря на все интригующие заявления Морунгена. На утесе, вершина которого была словно ножом срезана, стоял… вертолет.

— Старый добрый МИ‑8. Обалдеть можно.

— Ну если ты говоришь, что МИ‑8, значит так и есть, я в этом не разбираюсь. Я специалист больше по МИ‑5 и МИ‑6, — глубокомысленно изрек Морунген, и Сиверцев напряженно хмыкнул, а Милош вообще не понял специфического юмора.

Сиверцев подошел к вертолету и, любовно погладив металлический бок, заметил:

— Советское ещё производство…

— А вот маркировка не очень–то советская, — Милош показал на изображенный на борту тамплиерский флаг: красный крест на белом поле босеана. И сверху надпись по латыни: «Гиппогриф».

— Георгий Владимирович, может быть, мы всё–таки в современной Эфиопии? Просто проскочили через пространство, не затронув времени. Это ж обычный орденский вертолет. Мы где–то в окрестностях Лалибелы.

— Маршалу Ордена Храма, очевидно, известно, называют ли тамплиеры сейчас свои вертолеты «гиппогрифами».

— Да так, вроде, никогда не мудрили. А ведь и МИ‑8 не используем, берем технику посовременнее.

— Это подсказка для тех, кто знает старую рыцарскую легенду: «Ни орел, ни сокол не летают так быстро, как гиппогриф, на котором летел Астольфо. Вскоре он оказался в той части Африки, где берет начало река Нил. Там он приземлился и оказался неподалеку от столицы Абиссинии, которой правит Сенан, чьи богатство и могущество неописуемы». Теперь во всяком случае понятно, чей это замок, — Морунген показал на замок, всё ещё отчетливо видимый, хотя братья уже порядочно от него удалились.

— А что ждет нас в этом замке? — спросил Милош.

— Думаю, что ничего хорошего. Однако, не вижу смысла гадать.

Сиверцев между тем приступил к осмотру вертолёта и вскоре доложил: «Двигатель — в рабочем состоянии, горючего — полный бак. Приглашаю на борт».