Рыжая Соня и Кольцо Судьбы

Из-под земли, из голых стен пещеры начали проступать алмазы и золотые слитки. Сокровища, впитанные святилищем за столетия поклонения связанному богу, вываливались из стен, из потолка. Вскоре на трех искателей приключений хлынул настоящий дождь алмазов, рубинов, изумрудов, жемчугов, золотых и серебряных колец, ожерелий, диадем…

Защищаясь от этого ливня, все трои спрятались в саркофаг и прижались друг к другу.

— Хорошо, что эта крышка такая прочная,— проворчал Сирхан.— Иначе нам раздробило бы все кости.

— Да,— раздался наверху чей-то голос.— Крышка прочная.

С этими словами неведомый враг легко сдвинул крышку и запер Соню, Сирхана и Энну в каменном саркофаге.

Они оказались в ловушке!

* * *

Ужас объял всех троих. В наступившей тишине слышно было, как постукивают зубы гирканца, как всхлипывает Энна. Соня молчала. Покусывая губы, она проклинала себя за непредусмотрительность.

Кто же запер их здесь? У кого хватило сил сдвинуть крышку каменного гроба? Неужели Мгонга? Но жрец был ранен и связан по рукам и ногам…

Может быть… Может быть, это был сам божок? Какое же обличье он принял — отвратительного монстра или могучего человека? Они в западне, и сейчас надо быстро решать, как отсюда выбраться.

— Может быть, попробуем поднять ее? — предложил Сирхан.— Втроем.

— Ее и вдесятером не сдвинешь,— возразила Соня.— Нет, надо вступить в переговоры с нашим пленителем. Узнать хотя бы, каковы его цели.

Над крышкой разнесся громкий хохот.

— Каковы мои цели? Ах вы, жалкие черви! Моя цель — выйти на свободу! Другой у меня нет — уже несколько тысячелетий как я страдаю, вынужденный выполнять ничтожные желания ничтожного племени. Иногда меня балуют — подсовывают очередную дрожащую и ревущую от страха девку, чтобы я потешился. Все они скучны и ленивы, HP одна еще не доставила мне настоящего наслаждения. Глупые дикари!

— Ты — бог? — спросила Соня.

— Бог? — Тот, наверху, казалось, был очень удивлен этим вопросом.— Конечно, нет! Что за дурацкая мысль! Я — могущественное существо демон, назови как хочешь, но не бог. Я был нес сторожей, они поймали меня и связали… А теперь вы освободили меня.

— Зачем же ты держишь нас в плену? — спросила Соня. — Ты ведь знаешь, что это мы сняли с тебя путы!

— Да! И опутали ими этого бедного дурака Мгонгу, моего жреца! — Демон расхохотался. — Он думает, что я приду к нему на помощь, что исцелю его раны, как делал это прежде! Несчастный болван! Нет, я оставлю его подыхать — вот что я сделаю!

— Туда ему и дорога, — проворчал Сирхан. Демон не расслышал. Он упивался обретенной свободой.

— И теперь его дух будет заключен в оболочке глиняного истукана! — ликовал освобожденный демон.— Теперь сам Мгонга отведает, каково томиться день и ночь в плену, каково выслушивать разные глупости, которые несут безмозглые чернокожие жрецы и их жирные девки! Каково наслаждаться любовью с трясущейся от ужаса дурой, которая не умеет даже как следует приласкать мужчину! Теперь его дух займет мое место — поделом ему!

Демон рассмеялся. Судя по грохоту и звону, он пустился в пляс, погружая свои огромные ноги по колено в ворох драгоценностей. Соня решилась вновь подать голос.

— Выпусти нас отсюда! — попросила она.— Мы возьмем немного драгоценных камней в награду за то, что сняли с тебя путы, и уйдем отсюда!

— И больше вам ничего не нужно? — спросил демон.

— Нет! — ответила Соня.— Клянусь! Только свобода и немного золота.

Демон призадумался, а потом объявил:

— Или одно, или другое. Выбирайте.

— Тут и выбирать нечего,— кисло проговорил Сирхан.— Золото ни к чему, если нет свободы…

— Свобода! — крикнула Соня, опасаясь, что демон передумает.

— Свобода,— прошептала Энна.

— Хорошо,— милостиво позволил демон.— Я отпускаю вас.— И добавил, ухмыляясь: — До встречи…

* * *

Мгонга извивался в своих путах. Снова и снова взывал он к божеству, которому служил сызмальства, еще будучи подручным своего отца, старого шамана.

О, Мбонга, отец Мгонги, был великим жрецом! Он никогда не позволил бы чужакам с отвратительно бледной, как могильный червь, кожей проникнуть в святилище и осквернить его!

Добыть для связанного бога белокожую супругу — каким ужасающе нелепым, каким роковым оказался этот замысел для всего народа Мгонги! Лишь теперь молодой чернокожий жрец осознал это в полной мере.

Много столетий назад черные шаманы, объединившись, начали великую охоту. Они выследили древнего бога, они загнали его, как дикого зверя, и тот попал в тщательно приготовленную для него магическую ловушку.

И вот теперь все их усилия пропали втуне. И все из-за поспешности решений, принятых Мгонгой, его неопытности и желания услужить божеству!

Мгонга перестал извиваться и затих. Веревка больно впивалась в его тело. Молодому чернокожему жрецу вдруг показалось, что он как будто сделался крупнее телом… Что происходит? Должно быть, что-то ужасное!

Мгонга попытался крикнуть, но влажная липкая глина забила ему рот. Языка и зубов больше не было — они превратились в глиняные комки, размоченные слюной.