С палаткой по Африке

Колоссы стояли неподвижно, растопырив уши, наподобие вееров, чтобы не упустить ни звука. Кто это — самец или тоскующая по любви слониха?

Однако у Селемани был слишком большой опыт, чтобы он мог обмануться. Доносившийся шум можно было принять за урчание в желудке слона, но все же это был не слон.

«Старик» сделал крюк, чтобы оказаться на ветру и установить, не родич ли все-таки находится поблизости от них. Он пошел назад по собственному следу, потом повернул в сторону — очень настороженно, все время останавливаясь и нюхая воздух. Легкий ветерок донес до него запах, но нс слона, а человека.

С поразительной для таких массивных животных быстротой слоны повернули обратно и через несколько секунд скрылись, как серые тени, среди папоротников и лиан. Охотник-африканец обманулся в своих ожиданиях. Напрасно он вновь и вновь осторожно водил палочкой по деревяшке с зарубками, подражая урчанию слона. Селемани не поверил прекрасной имитации, завлекшей в ловушку не одно молодое и неопытное животное.

Обратившиеся в бегство слоны вскоре успокоились, но Селемани все же решил двигаться из предосторожности по одной из слоновых троп. Они похожи на широкие дорожки, огибают крутые подъемы и утоптаны грузными ногами слонов, которые ходят по ним с незапамятных времен (полстолетия назад я проехал на велосипеде с начала до конца такой тропы, протяженностью в сотни километров). Слоны то подымались в горы, то спускались в низины, пересекая ручьи и ущелья; наконец они вышли в долину, где тропа вилась между стенами из красных листьев: по обеим ее сторонам высились молодые побеги дубов кроваво-красного цвета. Слоны предпочитают им зеленые побеги бамбука. Сломанные деревья и втоптанные в землю папоротники свидетельствовали о том, что здесь недавно прошли другие толстокожие.

Ночь друзья спокойно провели в овраге, где нашли обильную пищу. Рано утром Селемани снова сделал крюк, чтобы пересечь след, оставленный накануне им и его спутником. Он осторожно обнюхал его и убедился, что враг — человек — их не преследует.

И все же двинулся уже в путь человек, который через несколько часов сделал попытку убить Селемани.

Местный житель, который накануне приманивал слонов, находился на службе у «подонка из Европы», как презрительно именуют африканцы авантюристов, приезжающих в их страну, чтобы, не считаясь с охотничьими обычаями и законами, «настрелять слоновой кости». На восходе солнца этот европейский браконьер и его помощники выступили из лагеря у деревни на холме и вскоре натолкнулись на след, правда, не совсем свежий.

Проводник тщательно разобрался в том, что могли поведать отпечатки ног. Следы слоних всегда круглые, у самцов же передние ноги оставляют круглые отпечатки, задние — овальные. Именно такие перемежающиеся следы и остались на земле, причем диаметр отпечатка передней ноги достигал 50 сантиметров, следовательно она принадлежала исполину. Овальный след был еще больше.

— О-о-о! — произнес следопыт. — Это большой-пребольшой слон.

Старый африканец, несший винтовку хозяина, нагнулся над следом.

— Селемани, — прошептал он. — Это Селемани, совсем старый слон с огромными бивнями, такими же толстыми, как тело человека.

Браконьер стал торопить своих спутников. Его не беспокоило, что, по мнению африканца, след был уже суточной давности. Ведь вряд ли слон и его спутник успели уйти очень далеко. Нужно было спешить: «подонок из Европы» знал, что он не единственный браконьер в этом районе.

На мягкой почве путь указывали глубокие ямки, на твердой — пригнутая к земле трава, В одном месте, где незадолго до того прошел степной пожар, очертания ног отчетливо отпечатались в песке. Только на гальке у подножия холма даже самый наметанный глаз не смог бы обнаружить никаких следов.

Вдруг проводники остановились: они пришли к месту, где следы пересекались (там рано утром Селемани проверял, не преследуют ли их после вчерашнего приключения). Распознать свежий след было нетрудно — на пригнутые стебли травы сверху легли другие. Охотники двинулись дальше с удвоенной предосторожностью и вскоре по звукам определили, что впереди пасутся слоны. Несколько минут спустя они заметили животных, беззаботно расположившихся в густых зарослях.

Терпение «подонка из Европы» подверглось суровому испытанию. Его интересовали только «бивни, такие же толстые, как тело человека». Но в полутемной чащобе трудно было определить, где находится голова Селемани.

Наконец слоны сошлись как будто вплотную, на зеленом фоне кустарников засверкали могучие белые бивни. Несколько секунд спустя в лесной тишине раздался оглушительный залп из кремневых ружей африканских браконьеров; подобно удару бича, прозвучал выстрел «подонка из Европы» из винтовки среднего калибра. К эхо, прокатившемуся по ущельям, присоединился треск деревьев, сбитых обратившимися в бегство слонами.

Но вот послышался глухой звук падения грузного тела, а за ним и хрип. Затем наступила тишина. Она сменилась шумом, который подняло уцелевшее животное, и победным кличем на мгновение оцепеневших охотников:

— Он падает, он падает, он умирает!..