С тобой мои мечты

– Да. Уж она-то знала, как помочь нам в наших бедах, – заметила вторая женщина, снова принимаясь за шитье.

– А что случилось с ее сыном? – спросила Амина.

Старшая из женщин пожала плечами.

– Не знаю. Вряд ли она когда-нибудь пыталась вернуться и разыскать его. Возможно, из мальчика сделали лакея или грума или что-то в этом роде. Кто знает?

– А что это была за плантация? – поинтересовалась Амина. – Кто был первым хозяином Охинуа?

– Это была плантация Хайда, детка. Именно там все и началось.

Глава 23

Должно быть, она сошла с ума, если могла подумать, что из этого соглашения выйдет что-то путное.

Миллисент отложила книгу и вытерла глаза. Она как можно дольше оттягивала ту минуту, когда ей придется подняться наверх в их с Лайоном спальню. Графиня и сэр Ричард, утомленные долгой дорогой, ушли к себе вскоре после обеда, а слуги (в последнее время это вошло у них в привычку) подняли графа наверх и стали готовить ко сну.

Миллисент вышла из библиотеки и принялась бродить по дому. Подойдя к винтовой лестнице, она медленно начала подниматься по широким мраморным ступеням. Если бы это был любой другой день, если бы она не была так напугана происшедшей в Лайоне переменой, она бы легко и радостно взбежала наверх. Но сегодня, впервые со дня ее замужества, Миллисент чувствовала себя как рыба, вынутая из воды. Она больше не нужна Лайону. Он слишком стремительно идет вперед, а у нее вряд ли хватит сил, чтобы последовать за ним.

Причиной сомнений Миллисент была не только внешность мужа. Скорее ее пугала его уверенность в себе и неожиданная властность.

Миллисент чувствовала, как растет в Лайоне мужская сила, а сегодня вечером в нем была особенно заметна неукротимая воля к жизни. Он был похож на дикое животное, стремящееся выжить любой ценой. И эта перемена испугала Миллисент.

Должно быть, в Лайоне дремал другой, неизвестный ей человек. И появление графини и ее поверенного заставило его пробудиться. Глядя за обедом на своего мужа, оживленно обсуждавшего с сэром Ричардом растущие беспорядки в североамериканских колониях, Миллисент видела перед собой джентльмена, наделенного недюжинным умом и обаянием, принадлежащего к избранному кругу. Это был утонченный аристократ, человек из другого мира, где нет места таким, как Миллисент. Лайон Пеннингтон, четвертый граф Эйтон, был мужчиной, о котором она не осмеливалась даже мечтать.

Вайолет еще днем принесла в комнату Лайона кое-что из одежды своей хозяйки, но леди Эйтон надеялась, что к тому времени, когда она войдет в спальню, ее муж будет спать. Толкнув дверь и заглянув внутрь, Миллисент убедилась, что надеялась напрасно. В комнате горело не меньше дюжины свечей, а Лайон был так же бодр и свеж, как в полдень, и полулежал на постели с книгой на коленях.

– А я как раз раздумывал, поднимешься ли ты или мне придется спуститься и привести тебя самому.

– Хотела бы я посмотреть, как это у тебя получится. – Миллисент закрыла дверь и нерешительно прислонилась к косяку.

– Это вызов?

Губы Эйтона тронула улыбка. У Миллисент мучительно сжалось сердце. Нужно было срочно найти безопасную почву, чтобы ступить на нее.

– Сегодня вы с сэром Ричардом долго сидели вдвоем в библиотеке. Должно быть, тебе приятно было узнать самые последние новости о делах в имении.

– И приятно и тревожно. Ты уже готова лечь в постель?

Миллисент неохотно оторвалась от двери, заглянула за ширму и увидела свою ночную сорочку, аккуратно разложенную на канапе. Сегодня комната показалась ей гораздо меньше, чем обычно, а кровать намного уже. Лайон закрыл книгу и принялся внимательно разглядывать жену.

– Я так и не успел тебе сказать, как ты сегодня прекрасна.

– Я… спасибо, – прошептала Миллисент, смутившись еще больше и мечтая только о том, чтобы поскорее скрыться от настойчивого взгляда Лайона. Скользнув за спасительную ширму, Миллисент едва успела перевести дух, как в дверь тихонько постучали.

Леди Эйтон поспешно бросилась к двери и выглянула в коридор. Там стояла Вайолет.

– Я пришла помочь вам переодеться, миледи.

– Да, спасибо. Заходи.

– Нет! – приказал Лайон из постели. – Я сам помогу твоей хозяйке, ступай.

Вайолет замерла в нерешительности, переводя взгляд с леди Эйтон на ее мужа.

– Я справлюсь сама, Вай, – пробормотала Миллисент, чувствуя, как краска заливает ей лицо. – Иди ложись.

Закрыв дверь, леди Эйтон попыталась принять как можно более непринужденный вид и проворно спряталась за ширмой.

– Я же сказал, что помогу тебе.

– Да, знаю. – Голос Миллисент прозвучал неестественно. – Я сама переоденусь.

– У этого платья застежка на спине.

Миллисент чертыхнулась про себя. Лайон прав: без посторонней помощи его никак не снять.

– Могу я тебе помочь?.. Я не стану больше брить бороду, даже если ты будешь меня умолять об этом.